Я многое испытал в жизни и научился приручать собственные неудачи. Но теперь я был один и не уверен в себе. Некому было дать мне нужный совет. Не было рядом со мной старца Закарии, год назад умер Газарн, не было Даллы, а Кассий Равенна годился для опасного дела, но не для мудрых советов. У меня даже появилось искушение пойти с открытой душой к Аннахарсису.
Тремя днями позже моей встречи с Невией загорелась степь. Двое воинов Фарзеса, ставшего багаратом после отца, примчались за мной. Фарзес знал, что я умею играть с ветрами и укрощать большой огонь.
Сутки я не слезал с седла и отвлекся от своих тягот.
В степи по ветру разбегались огненные дороги.
Когда наконец удалось выровнять направление ветра, я вооружил несколько всадников войлочными факелами, пропитанными нефтью, и расставил их в одну линию на протяжении двадцати стадиев.
Мы ждали огонь. Он двигался нам навстречу с быстротой летящего воронья. Доносился гул его силы. На одно мгновение смутила сердце плохая мысль: оставить седло, отпустить коня и закрыть глаза. Только бы устоять и не задохнуться в туче дыма, а за ней уже никакого выбора и никаких сомнений: легкий взмах огненного крыла шириной в полсвета - и все кончено.
Я очнулся от хриплого вскрика ближайшего факельщика:
- Ветер в спину!
Я невольно тронул коня и оглянулся. В лицо ударил новый порыв ветра, потянувшегося к огню. Этим ветром дышал степной пожар, и медлить было нельзя.
- Пора! - крикнул я варвару. - Бросай факел!
Я поднял шест с красным драконом на верхушке - и в тот же миг, побросав на сухую траву факелы, привязанные к седлам, всадники сорвались с мест.
Спустя еще несколько мгновений навстречу пожару двинулась фаланга встречного пламени.
Я видел, как сшиблись огни. Пламя вдруг оторвалось от земли и взметнулось вверх бледными, стремительно гаснущими обрывками. Дым, словно растерявшись, бессильно заклубился кругами, и ветер, дробясь на множество беспорядочных струй, разгонял его по сторонам.
В этом явлении я узнал конец своей судьбы.
Да, моя судьба представилась мне степным пожаром: в ней было много силы, много огня и много пространства. Меня вдохновляла легкость моих постижений. Но что стояло за моей силой, что тянула она сама в мою судьбу? Прозрения, хитрости и победы - не встречным ли ветром были они? А свет грядущей удачи и высокой цели, что порой показывался мне впереди, - не свет ли это встречного огня, который в безумной гордости принял я за огонь собственного успеха? Не так ли и степной пожар мог радоваться встречному огню, признав в нем не гибель, но только еще одну покоренную пламенем область степи? "Сила мага - во встречном ветре, гибель мага - во встречном огне". Так сказал мне когда-то, в пору моих странствий, один старик-македонец, который перед смертью тихо попросил меня избавить его от мучительной боли в почках, забитых камнями. Он искренне предостерег меня, и то были едва ли не последние его слова. Но лишь теперь я вспомнил их и разглядел скрытую в них правду.
Тоска поглотила мою душу. Я бросил поводья, и мне стало безразлично, куда пойдет мой конь. Он тряс головой и, слыша мою муку, робко перебирал ногами. Не найдя ничего лучшего, я уныло сказал ему:
- Выбери дорогу сам.
Он пошел медленно, но ни разу больше не остановился и не свернул в сторону. Он привел меня в варварский лагерь, к Азелек. Моя дочь взяла коня под уздцы и подвела его к корыту с водой.
В благодарность за удачную охоту на огонь Фарзес позволил мне поговорить с Азелек наедине.
Ей минуло семнадцать, она уже доставала мне до плеча и была стройна, нежна и горда, как настоящая эллинка. Пройдя рядом с ней несколько шагов, я воспрянул духом и повинился перед богами за свое уныние.
- Мой светильник погас, - признался я Азелек. - Я понадеялся на свою силу и забрел неведомо куда. Мой конь сам пришел к тебе. Подскажи дорогу.
Азелек говорила мне тихо и без чувства, как чужому:
- Не жалей, что сделал - уже сделано. Ты исполнял волю своих богов, как мог, и в твоем сердце не было ни лжи, ни страха. Потому все твои дела вновь взойдут хорошим зерном. Теперь тебе не дождаться урожая, потому тоска гнетет тебя. Ты привык жать назавтра после посева - в том была твоя сила. Но и силе время иссякнуть. Приди с добрым приветствием к младшему сыну багарата Города. Не гнушайся его слабости. Он зажжет твой светильник вновь.