А самое главное то, что знание языка открывало перед Милией таинственный, пахнущий пылью и древностью мир дворцовой библиотеки. Девушка часто вспоминала тот миг, когда Кодвилл впервые привел ее в огромный сводчатый зал, где на уходящих высоко вверх деревянных, потемневших от времени стеллажах стояли тысячи и тысячи книг. Каждая из них была произведением искусства сама по себе и стоила целое состояние. Здесь были старые, как мир, фолианты с толстыми желтыми листами, в темных кожаных переплетах, с которых давно стерлась позолота, и в тяжелых драгоценных окладах, инкрустированных самоцветами. Были здесь и маленькие томики «легкой литературы», искусно расписанные золотом и пурпуром, с великолепными рисунками. Но поразило Милию не изобилие книг и не высота передвижных лестниц, по которым приходилось карабкаться прислужникам, чтобы добраться до верхних полок, а то, что находилось в самом конце зала прямо под единственным во всем помещении небольшим полукруглым окошком, из которого сочился сквозь стекло розовый свет, постепенно теряясь в ярком свете шаров-коэнов, заменявших здесь светильники.
Ряд ступеней – гладких, как зеркало, черных пластин – вел к каменному постаменту, формой напоминающему кафедру, а обилием зловещего вида знаков и надписей – языческий алтарь, на котором лежало то, что чтили как священную реликвию и поклонялись почти как божеству. Книга Судеб14, летопись Леантара со дня сотворения и источник мудрости нынешних поколений, она подавляла своими размерами и внушала благоговейный трепет, даже если смотреть издали, а уж рядом… Каменный истукан, и тот почувствовал бы исходящую от нее странную силу. Именно эта сила заставила тогда ноги девушки взлететь по ступеням. Милия провела ладонями по огромным листам и, чувствуя выпуклые значки-буквы, которыми были сплошь исписаны эти страницы, страстно захотела во что бы то ни стало прочесть Книгу с самого начала.
Было в высшей степени глупо валяться в постели, предаваясь воспоминаниям, вместо того чтобы заняться чем-нибудь более полезным. До завтрака еще больше часа, но, хотя за это время ей вряд ли удастся одолеть и четверть страницы, даже если вскочить и, не одеваясь, помчаться в библиотеку, соблазн был достаточно велик. Милия отшвырнула одеяло, в одно мгновение оказалась у зеркала, расчесалась, наскоро заколола волосы, нырнула в первое попавшее под руку платье, сунула ноги в мягкие низкие туфли. Юркнув в ванную, чтобы ополоснуть лицо, нос к носу столкнулась с одной из девушек-прислужниц, раскладывавшей свежие полотенца у приготовленной ванны. Замешкавшись на мгновение, Милия макнула пальцы в воду, протерла лицо, вытерлась висевшим на плече служанки полотенцем, схватила свои заметки, ринулась к дверям и выскочила из спальни. Еще несколько шагов – и девушка уже в коридоре.
«Ну не четверть страницы, так хотя бы несколько строк», – подумала она, входя в библиотеку.
Трудности в чтении Книги Судеб заключались не в том, что Милия не так давно освоила алфавит, а в том, что Книгу начали писать очень давно, и непонятные слова и знаки-буквы попадались довольно часто. А порой случалось так, что знакомые вроде бы слова и выражения складывались в нечто настолько туманное по смыслу, что понять что-либо было совершенно невозможно. Тогда не оставалось ничего другого, как беспомощно оглянуться и поискать глазами высокую худую фигуру Сона Кая Камилла, советника, Наставника и почти такого же неизменного спутника принцессы Лии, каким стала Милия для лорда.
Не было случая, чтобы, оглянувшись, девушка не обнаружила Камилла за одним из стоящих в два ряда десятка столов с висящими над ними коэнами. Советник, так же, как и Милия, едва выдавалась свободная минутка, приходил в библиотеку. И стоило девушке обернуться, как он тут же отрывался от своего чтения, вставал со скамьи и не спеша шел к ней.
На этот раз Милия оказалась в библиотеке раньше Камилла. Вчера вечером, в театре, где ставили новую пьесу, советник был бледнее обычного. Не заметить этого было невозможно, и принцесса велела ему отдохнуть пару дней. «Похоже, что он решил последовать совету», – подумала было девушка, но дверь позади нее отворилась.
– Доброго утра, госпожа, – сказал Камилл, поравнявшись с Милией.
– Доброго утра, – отозвалась девушка и, глядя на высокую фигуру Сона в фиолетовом балахоне, смахивающем на монашескую сутану, подумала, что даже эта одежда не скрывает его худобы, а цвет лица и в самом деле оставляет желать лучшего. – Вам следовало бы быть у врача, а не здесь.
14
Книга Судеб – летопись государства, в котором находится данный экземпляр, от сотворения мира и до настоящих времен. Новыми сведениями пополняется сама собой. По легенде, когда будет исписана последняя страница, данное государство прекратит свое существование.