Перед глазами плыл туман, в голове шумел сосновый бор, и ухали далёкие совы. Тем не менее, сквозь этот гул в ушах я смог различить бодрый голос:
— А парень-то не просто пижон, ха-ха, а настоящий собиратель редкостей! Глядите, у него, кроме меча, ещё символ набуанской короны и твилечий клановый знак. На какой только помойке нашёл? Не знаешь, брат, что это может быть за клан?
— Я в твилеках не очень разбираюсь, — отвечал другой голос, точно такой же, но с менее весёлыми интонациями. — Это у Блая, покойничка, можно было спрашивать, вот он сразу бы сказал.
— За что они его, ха-ха, и отравили!
— Совсем не за это, — произнёс третий, тоже трудноотличимый от первых двух, голос. Все три были очень похожи на голос капитана Пятерни. Значит, клонов, как минимум, трое?
Я заставил себя открыть глаза, это простое движение век отдалось болью в висках, тем не менее, я смог худо-бедно сфокусировать зрение. И увидел, что нахожусь в довольно большой, примерно шесть на шесть метров, комнате не жилого, а, скорее, промышленного вида. Небольшой склад? Заброшенный цех? Кроме мужчины, за которым я так опрометчиво попытался следить, в помещении присутствовали ещё двое бородатых – по галактическим понятиям – собратьев в полувоенной одежде. Вернее, у второго была не борода, а аккуратно подстриженные бакенбарды а-ля император Франц-Иосиф. Правый глаз его блестел белым зрачком электронного протеза, бровь и щёку пересекал сверху вниз старый шрам. Почти такой же, как я видел на портретах Анакина Скайуокера, только этот был длиннее и глубже. Сквозь шум в голове промелькнула мысль: а не тем ли самым мечом была нанесена и эта рана? Вентресс – она такая, она могла… Растительность третьего у нас на Руси назвали бы недельной щетиной, здесь, в Галактике, она тоже считалась "бородой", в базик стандарте просто отсутствовали другие термины. Именно этот третий, похохатывая к месту и не к месту, и перебирал вещи, вытащенные у меня из карманов и пояса.
— Очнулся, пижон? — ухмыльнулся одноглазый, наклоняясь ко мне. Ответить я не смог бы при всём желании: клоны связали меня холдербэндом, галактическим аналогом земного промышленного скотча, и им же заклеили рот.
— Крепенький, ха-ха! — отозвался небритый.
— Охотник? — спросил одноглазый у меня. — Не напрягайся, просто кивни.
Я помотал головой, вызвав вспышки боли и искр перед глазами.
— Да посмотри на него, ха-ха-ха, какой он охотник? — заметил небритый. — Разве что, любитель, от случая к случаю.
— Без разницы. Нужно выяснить, что он знает и с кем связан. Вот что, парень, — единственный глаз недобро буравил меня взглядом, — давай договоримся. Ты не орёшь, а тихо, спокойно рассказываешь мне всё. Иначе орать будешь по другой причине. Условились?
Я кивнул.
— Потерпи… — и он со всей дури рванул ленту, заклеивающую мне рот. Да больно ж, ёпэрэсэтэ! Но я сдержался и не проронил ни звука, только скривился инстинктивно.
— Кто тебя послал? — задал одноглазый первый вопрос.
— Никто, — сказал я. — Увидел вот его на рынке и решил познакомиться.
— Чтобы потом получить с имперцев пачку кредитов за дезертира?
— Делать мне больше нечего! — возмутился я. — Я и без их поганых денег нормально зарабатываю.
— Какой брезгливый нашёлся, ха-ха! — вставил небритый. — Все вы "нормально", а представится случай – своего же соседа за десять косых заложите. А?
— С кем связан из имперцев? — продолжал допрос одноглазый.
— Ни с кем, — честно ответил я.
— Ой, не ври мне, парень! Я ведь могу по-другому подойти, — он взял меч, погладил кнопку включения, нажал. — Какой чистый цвет. Давно я такого не видел. Ну, что? Пальцы по одному или все сразу?
Сказать, что мне было страшно – ничего не сказать. Скверно, когда тебя пытает враг, но во сто крат хуже, когда свои.
— Не надумал сказать правду? — как-то буднично поинтересовался одноглазый.
— Уже сказал, — ответил я. — А ты не веришь. Верно мне говорили, что клоны бывают очень упрямы.
— Ужасно, — криво усмехнулся одноглазый. — И я тебя дожму.
— Погоди-ка, — вмешался бородатый. — Я, кажется, знаю, чей это меч. Ты, думаю, тоже догадываешься.
— С чего бы?
— А с чего ты вдруг вспомнил про Блая? — бородатый снова обратился ко мне: — Что у тебя с Секурами, парень?
— Приглядываю за одной девочкой, — сказал я.
— Откуда меч?
— Мы стояли в Старой Читальне, и он выкатился мне прямо под ноги.
— Сам? — удивился небритый.
— Смерти нет. Есть Сила, — я попытался пожать плечами, под лентой получилось невыразительно.
— Ты веришь в эти сказки, Рекс? — хмыкнул одноглазый.
— Я допускаю такую возможность, — ответил бородатый Рекс. Постойте-ка… Рекс?? Неужели тот самый?? Моя реакция не укрылась от небритого.
— Глядите, парню известно это имя! — заметил он.
— Естественно, — сказал я. — Что ты вколол тогда Пятерне, что он пролежал в коме до самой Империи?
— Ого, — покачал головой Рекс. — Об этом не рассказывают в каждой кантине. Давно его встречал?
— Сегодня утром, на корабле. Можем связаться хоть сейчас, — я указал глазами на свой комлинк.
— Какой канал?
— Первый, — немного схитрил я. Дождался, пока Рекс нажмёт настройку и вызов, усмехнулся – маленькая месть за недоверие – и произнёс:
— Осока!
— Здесь! Куда ты пропал?? Я обзвонилась, и Падме уже на нервах…
Реакция капитана Рекса на голос моей подруги была примерно такая, как я и ожидал. Шок, смешанный с восторгом.
— Настойчиво пригласили в гости, — объяснил я подруге. — С тобой хочет говорить капитан Рекс.
— Рекс??
— Это я, коммандер, — клон чуть наклонился к прибору, голос его дрогнул. — Рад, что ты жива.
— И я очень рада тебя слышать. Где находитесь?
— Промышленный район, восьмой квартал, строение 4.
— Будем через семь минут, — Осока отключила связь.
— Неужели коммандер Тано? — удивлённо пробормотал небритый. — Парень, ты полон сюрпризов.
Он достал нож и принялся резать связывающую меня ленту сверху. Одноглазый рассёк витки, опутывающие ноги, отодрал остатки от штанин и ботинок.
— Показалось, я услышал ещё одно имя, — медленно произнёс Рекс, который, естественно, из нашего "обмена" с Осокой ничего не понял. Я кивнул и под требовательный писк своего комлинка ответил:
— Это, как раз, к вопросу о вере в призраков. Отвечайте. И проектор включите.
Первыми словами Падме были… правильно:
— Ты как маленький, честное слово! Что у тебя… — и тут при помощи проектора она увидела клонов. — Рекс?
— Так точно, госпожа Сенатор, — глаза Рекса в этот момент надо было видеть. — Вы… живы, мэм?
— Не совсем, но это долгая история. Кто это с Вами? Помнится, вот Вы служили с магистром Пло Куном?
— Да, мэм. Вольфи, мэм, — отрапортовал одноглазый.
— Грегор, мэм. Двести двенадцатый батальон генерала Кеноби, — небритый ухмыльнулся. — Отшибленные мозги.
— Да, помню, я вручала Вам медаль за одиночный рейд.
— Счастливы видеть Вас, Сенатор.
— Какой я теперь сенатор, так, компьютерный фантом. Так или иначе, буду рада видеть вас у себя на борту. А с тобой я дома поговорю, — добавила кузина персонально для меня.
— Вот так, — сказал Рекс своему одноглазому собрату, когда изображение погасло, — а ты "призраки", "не верю".
Осока влетела в помещение вихрем энергии и энтузиазма. Всех узнала, начала здороваться, и только потом в дверях показались Пятерня и Нола.
— Ой, сколько наших! — воскликнула твилека, немедленно вызвав к себе общую симпатию.
— Вы, случайно, не родственница Мастеру Секуре? — поинтересовался Грегор.