– Ты же хотела искупаться, – напомнил он.
– Уже накупалась. Холодно. Лучше здесь подожду.
Она подобрала платье, небрежно валявшееся на песке, и им вытерлась. Хакман отвернулся и погреб на глубину. Плавать одному в зеленой бухте было не так интересно, как плескаться рядом с красивой голой женщиной. Перевернувшись на спину, он увидел, что Джулия, снова отложив платье в сторону, сидит на пляже, поджидая его.
Минут через пять Хакман выполз на берег, и Джулия бросила ему платье.
– Вот, можешь вытереться.
Он, промокнув лицо с шеей, сел рядом.
– На солнце высохну.
И растянулся на песке, остро ощущая близость обнаженной женщины.
– Отличные у вас скиммеры, – сказал Хакман, лишь бы думать о другом. Нельзя забывать, что в этой части Уэссекса нагота в порядке вещей, Джулия вовсе не пытается его соблазнить.
– Наверное.
– Кто их делает?
– Рабочие в той мастерской.
Интересно, она вообще сознает, какой эффект на него производит? Они обменивались пустыми фразами, чтобы друг друга не спугнуть. Или ему просто так кажется?.. Джулия лежала, опираясь на локти, и смотрела на темно-зеленую гавань. Хакман, стараясь не слишком откровенно пялиться, разглядывал ее тело и восхищался изящными формами и загорелой коричневой кожей.
Интересно, почему Джулия вообще осталась с ним на пляже? Если дело в продаже скиммера, то сделку давно можно было закрыть…
Одежда валялась горкой рядом, и он залез в карман пиджака, доставая сигареты.
– Куришь?
– Нет, спасибо.
Хакман откинулся на спину, выдыхая дым. Позади них на солнце пылала крепость, излучая древний жар и жизненную силу. А может, ему просто мерещится ее мощная аура? Он ведь поддался тому непонятному желанию, что снедало его в Лондоне, – и приехал в Мэйден-Касл. Однако по-прежнему не знает ответа, что привело его сюда, и ничего не делает, чтобы узнать – только лежит на пляже в тени крепостных стен и наслаждается отдыхом.
Джулия вдруг заерзала и беспокойно оглянулась на крепость.
– Это был твой приятель? – спросил наконец Хакман, нарушая тишину, которая длилась уже несколько минут. – Тот, из красильни?
– Грэг? Не то чтобы приятель…
– Ты его ждешь?
– Нет, просто… – Она вдруг села. – Мне не стоит сидеть вот так рядом с тобой.
– Хочешь одеться?
– Не в этом дело. Если Грэг… Если кто-нибудь будет идти мимо, то обязательно спросит, почему я здесь до сих пор торчу.
– Да? И почему же?
– Не знаю…
– Может, оформим продажу? – спросил Хакман. – Я взял деньги.
– Не надо. – Она выставила перед собой руку. – Потом. Пока останься, поболтаем еще.
Вот оно – подтверждение, что Джулия испытывает то же самое. Нечто неопределенное, что трудно выразить словами. Просто странное, беспричинное желание быть рядом, говорить, наладить более крепкую связь.
Хакман сказал:
– Когда я позавчера приехал в Дорчестер, мне показалось, что я тебя знаю. Понимаешь, о чем я?
Она кивнула.
– А я будто чувствовала, как тебя зовут. Дэвид Хакман… С таким же успехом можно было на лбу написать.
– Неужели? – усмехнулся он.
– Не то чтобы так прямо… И все же. Мы точно никогда не встречались?
– Вряд ли. Я в Уэссексе впервые.
– Я тоже живу здесь всего третий год.
Она принялась рассказывать о своем прошлом, спокойно, словно описывая череду обстоятельств, при которых их пути могли бы пересечься. Хакман внимательно слушал, хоть и без того знал, что прежде они не встречались: Джулия родилась на кооперативной ферме под Херефордом и жила там до трех лет. Никогда не бывала в Лондоне, никогда не выезжала дальше Малверна, где училась в школе.
Хакман задумался о своей жизни, впервые ощутив груз собственного возраста. Все-таки на пятнадцать лет старше Джулии… И рассказ об этих пятнадцати лишних годах занял бы гораздо больше времени, чем история всей ее жизни. Хотя, в общем-то, ничего особенного и не происходило: учеба, работа, женитьба, опять работа, развод, снова работа… Бесконечная череда кабинетов, департаментов, отчетов. Сорок лет – не так уж много, но гораздо больше, чем хотелось бы описывать Джулии.
– Тогда в чем дело? – спросила она. – Откуда я тебя знаю?
Девушка посмотрела ему прямо в глаза, и Хакману вдруг вспомнилось, как упорно Джулия отводила взгляд вчера возле магазина.
– Хорошо, что ты сам об этом заговорил. Думала, я одна такое чувствую.
– Тогда скажу еще вот что: меня к тебе влечет.
Большая муха с жужжанием летала у Джулии перед лицом, и та, не глядя, отмахнулась. Муха, ничуть не испуганная, села ей на ногу и, торопливо перебирая лапками, поползла выше. Джулия сбросила ее ладонью.