Так что нет в цехе какого-то удивительного артефакта. Просто фрагмент прошлого времени. Время и звук - по сути одно и то же. Волны определенной частоты».
Немтырь остановился, вскинул руку. Нашел. Аномалию впереди он видел четко, но слышал еле-еле. Значит где-то рядом крохотный артефакт, о существовании которого и не знает никто наверное, потому что «глушилка» рвет волны с приставкой анти-.
Только по этому признаку и можно найти данный артефакт.
Глава 18
Ленка ожесточенно боролась с колготками: перекрутились винтом на правой ноге, пришлось стягивать и начинать сначала. Но это ничуть не мешало обсуждению снов, увиденных в тихий час:
- И вот захожу я в эту дверь, а там такая красотища... Тут Химера как заорет: «Дети! Подъем!» - и всё, не успела я ни одной конфеты попробовать.
- Ерунда. Подумаешь - конфеты, - хмыкнул Борька. - Я же почти собрал этот самолет. Осталось только шасси приделать и флажки на крыльях нарисовать. Эх...
Ленка наконец победила колготки, примерилась и спрыгнула с кровати, попав мысками точнехонько в сандалеты.
- Дениска, а тебе что снилось?
- Отстань, - хмуро пробурчал тот.
- Ну скажи, чего «отстань»-то сразу.
Денис застегнул пуговицы на рубашке, сунул ноги в кеды и пошел из спальни.
- Не, ну ты чего! Колись! - бросилась следом Ленка, ухватив мальчишку за ворот рубашки.
- Батя. Прощался, - тихо сказал Денис. Скинул её руку и ускорил шаг.
*
Кирза открыл глаза. Ночь. Слева Немтырь спит сидя, уткнулся лбом в согнутые колени. Как артефакт нашел, сразу перестал быть ведущим. Без объяснений показал на свою приспособу, показывающую звук. Мол, теперь я и глух, и слеп. Рисково такого сталкера ставить впереди или замыкающим. С помощью этой же приспособы выяснили радиус действия «глушилки». Немтырь смотрел на экранчик, а Баш отходил медленно в сторону с артом в руках. Как только экранчик ожил, Нем дал отмашку. Шесть шагов. Шли дальше внутри радиуса. Так близко друг к другу, что и разницы особой нет, кто идет первым, кто последним. А вот от ночной «вахты» пришлось Немтыря отстранить - ночью больше на слух полагаешься, чем на глаза.
Справа Баш. Спит на посту? Вроде бы. Одна голова Кирзы зло ухмыльнулась, дала команду: тихонько взять артефакт, лежащий посередине между сталкерами. Потом подняться и ходу. Подумаешь - темно. Для глаз химеры это не помеха. Вторая голова что-то попыталась возразить, выдала какой-то детский глупый лепет, типа, это же напарники, это подло, плохо...
Баш ударил по рукам, и голова химеры тут же сжалась, затаилась, как нашкодившая псина. Кирза посмотрел на напарника. Тот пытался что-то выразить жестами. Сначала кивал в сторону Немтыря и прислонив руку к щеке изображал спящего. Потом показывал на себя и Кирзу, пальцами делал бегущего человечка. Наконец Кирза сообразил: уходим вдвоем, глухого бросаем. Кивнул, поднял артефакт и поднялся. Указал на себя: иду первым.
Баш подождал, чтобы напарник сделал четыре шага, и двинулся следом. Мысленно извинился перед спящим. Да, они плохо поступают. Плохо. Но ты пойми, Нем. Чертов клещ тишины на затылке не знает мучений совести. Он вообще не в курсе, что такое совесть. Только жрет и жрет. Меня жрет, Баша. Не проснись Кирза, и я бы не выдержал, пустил пулю в эту тварь...
Химера как всегда двигалась бесшумно; лапы мягко ступали по земле; с виду громоздкое уродливое тело плавно изгибалось, уходя от прикосновения веток. Башка, что поменьше, гримасничала, перетекая из звериного голодного оскала в нежную улыбку и обратно. Башка, что покрупней, внюхивалась в ночной мрак, всматривалась в мерцание аномалий. Где-то впереди она чуяла если не соплеменника, то кого-то близко похожего. Без разницы. Голод. Голод. Голод. Заткнуть его куском мяса...