- Планета Земля, Галактика Млечный путь, единственная обитаемая планета в Солнечной системе. Населена гуманоидной агрессивной расой. Для контакта не пригодна, – прозвучал бесстрастный ответ.
- Спасибо, Клеа, - поблагодарила девушка компьютер и отключила связь.
Она была абсолютно согласна с характеристикой землян. Узнав обычаи Клеоса и морально-этические нормы населения этой планеты, Олемия уверилась: то что произошло с Ольгой на Земле, здесь было невозможно по определению.
- Надеюсь, Руслан получил по заслугам, - подумала девушка, запаковывая вещи для поездки в космос.
На весь дом разнеслась радостная трель дверного звонка.
- Ну что сидишь? Иди открывай! – пробурчал Кейсан. Он всегда немного ревновал сестру к ее ухажеру.
Олемия бросила приборы и побежала открывать долгожданному гостю. Конечно, это был Дарис. Он крепко обнял девушку и нежно поцеловал в губы.
- Ты готова? – прозвучал очевидный вопрос.
- Конечно! Вот мои вещи, - Олемия махнула рукой на стоящую рядом небольшую сумку. – Позавтракаешь с нами?
- Нет, спасибо, я уже завтракал дома. Пойду поздороваюсь с Кейсаном. И как только он решился отпустить тебя одну?
- Наверно, тебе доверяет, - улыбнулась Олемия.
Вскоре, девушка с молодым человеком разместились в аэромобиле и отправились на космодром, где их ждал небольшой космический корабль.
Команда радостно приветствовала своего капитана и с большим уважением поклонилась единственной пассажирке. Каждый житель Клеоса знал, кому он обязан жизнью.
Отдав необходимые распоряжения, Дарис дал приказ на взлет. С гулко бьющемся от волнения сердцем, Олемия сидела в кресле возле иллюминатора и наблюдала как корабль резко отрывается от земли и стремительно набирает высоту. За какие-то считанные минуты Клеос превратился в круглый шар, вращающейся вокруг оранжевого светила. Космос зиял темной пустотой, усыпанной яркими искорками звезд. Бесстрастный голос системы управления воздушным судном разрешил, наконец, отстегнуть ремни безопасности.
Олемия подошла к капитанскому мостику и встала рядом с Дарисом.
- Так красиво! – прошептала она.
Капитан улыбнулся и обнял свою девушку.
- Это все для тебя, моя Лима. Весь мир для тебя!
***
- Здравствуйте, - в трубке послышался приятный мужской голос.
- Здравствуйте, - ответил Осокин, тщетно пытаясь понять, не слышал ли он его раньше.
- Я вам звоню по просьбе Лебедевой Ольги Владимировны.
- Вы издеваетесь?! Ее похороны состоялись на прошлой неделе! – возмутился Николай Владимирович. Ольга была его любимой крестницей, дочерью скоропостижно скончавшегося лучшего друга. И Осокин корил себя, что не узнал о болезни крестной дочери раньше. Возможно она была бы жива.
- Я знаю, был на них, - спокойно ответил незнакомец, - Меня зовут Максим Леонидович Воробьев. Я лечащий врач (мужчина замялся и тут же исправился), точнее был лечащим врачом Ольги Владимировны. И взял на себя обязанность исполнить ее последнюю просьбу. Она касается вас. Мы можем встретиться?
- Я освобожусь через час. Подъезжайте ко мне в офис. Адрес знаете?
- Знаю и подъеду. До скорой встречи.
Воробьев отключился, а Осокин задумался. По щеке прокатилась скупая мужская слеза. Очень жаль, что девочка так и не смирилась со смертью отца.
Через час перед Николаем Владимировичем сидел известный в городе психиатр. Он достал из своей сумки флешку и положил ее на стол перед собеседником.
- Ольга Владимировна очень просила вам это передать, - немного подумав, Воробьев добавил, - есть большая вероятность, что ее смерть не была результатом естественных причин.
- Это она вам успела сказать? – удивился Осокин.
- Нет, - покачал головой Воробьев, - но я специалист с большим опытом и чем больше думаю о деталях в ее деле, таких как поведение в определенных обстоятельствах, совершенно осмысленный взгляд и прочие мелкие моменты, тем сильнее крепнет мое убеждение – Ольга Владимировна не страдала шизофренией. Возможно нервоз на фоне депрессии, но не более того.
- В таком случае, уважаемый господин Воробьев, у меня к вам возникает много вопросов. Самый простой: почему вы молчали, если сомневались?