Все это Илья поведал Ане по дороге к Заброшке. Сперва хотел рассказать лишь одну историю, чтобы та знала, что он не шутил, когда говорил об опасности! Но девочка с завороженным лицом просила рассказывать еще и еще.
- Абалдеть! Ну и домик! Давай следующую! - не унимается Аня.
- А ты не из пугливых, я посмотрю.
- Ну дык! - девочка важно поправляет очки на переносице.
- Кстати, Аня, а я тебя сразу и не узнал, ты ведь... ну... очки и пластинку не носила днем.
- Еще чего! Чтобы меня еще больше обзывали? Я их дома ношу... И здесь.
- Тшш! - резко бросает Илья. - Замри, не дыши!
Пробираясь через палисадник, они прижимаются спинами к стене дома. Перед ними черный кот, тоже замер, смотрит на детей.
- Это Цезарь?
- Блин, да тихо ты!
Кот пробегает в сторону и скрывается в гаражах.
- Ну е-мае! Говорил же, тихо!
- Прости... Это Цезарь был, да?
- Да какое там! Цезарь персидский, рыже-белый. А это... что, не знаешь, что черные коты дорогу переходят к беде? Теперь в обход придется, а там Толстяка можем встретить...
- Глупости! Черные коты наоборот приносят удачу! Вот смотри, я пойду первая, мне за это повезет, и я...
- Не вздумай!
Поздно... девочка, ловко увернувшись от попытки ее схватить, бежит вперед и пересекает роковое место.
- Ну дурная!
- Вот посмотришь! И когда увидишь, что мне повезло - с тебя извинения за дуру!
- Черт-те что... Ладно, айда дальше, осталось пройти последний двор.
Ребята уже миновали свой двор, затем обогнули гаражи и пустырь. Теперь пробирались через двор двухэтажек, а впереди виднелся торец Почты. Сгоревший дом был за ней...
***
Замотанная в грязные, окровавленные простыни Бродяжница шаркает вдоль ржавого забора. Она смотрит под ноги и надрывно стонет. Пройдя десяток метров, поднимает взор на каменный остов сгоревшего дома. Ее тихий стон срывается в острый как лезвие визг. Илья успевает рукой завести Аню за спину, а самого вместе с криком Бродяжницы словно пронзают кинжалы. Окатывает жаром, спину прошибает пот. Печет! Воздух едкий, все в копоти и черном дыму! Режет глаза. Языки пламени вокруг. Мальчика скручивает кашель и... Старый полосатый зонт крутится перед глазами: его, словно щит, выставила Аня. Жар и дым отступают. Морок рассеивается.
Илья с благодарностью оборачивается к спутнице. Та улыбается, а затем кивает в сторону сгоревшей двухэтажки, что молчаливо стоит по ту сторону железной изгороди.
- Будем перелазить? Высоковато!
Мальчик хватает Аню за руку и уводит подальше от монстра.
- Нам нужно быть подальше, на случай, если она заорет снова. Там вон, левее есть ход в решетке. Видишь, где столбик? Я отвлеку Бродяжницу, а ты туда пролезешь. А я уж сам через забор перескочу, и воон там, у дерева, встретимся. Только ни с кем не разговаривай!
- А ты сможешь через забор этот перелезть?
- Пфф... - Илья демонстрирует пренебрежительное выражение лица, как в боевиках, что он смотрел у Юрки по видику.
- У тебя что, живот болит?
- Чего? Да нет, не болит...
- А что лицо, как будто счас вырвет?