Ей вспомнилось одно из стихотворений, которые она написала Максу.
Теперь Вероника понимала, что она избежала зла, которое чуть не превратило её жизнь в осколки мечты, но понимание пришло поздно. Она долго переживала разрыв с Максом. Всё, что напоминало ей о нём, приносило порой невыносимые страдания. Она думала о нем постоянно. Вероника снова стала видеть эти странные сны. Очень часто она видела в них Макса, а порой в её сновидения врывался жаркий песок пустыни, несущий вслед за собой кошмарные видения. Часто она видела странного усталого путника с глазами цвета белого вина. Он был высок и худощав. Этот странный человек очень напоминал Веронике опасного хищника. В этих сновидениях он был один. Всегда только один. И каждый раз сон начинался одинаково, она слышала его мысли, чувствовала его дыхание и просыпалась от гулких ударов чужого сердца, бившегося тяжело и устало, словно тысячу лет без перерыва оно поддерживало жизни в забытом душой теле. Её пугал этот полупризрак — получеловек и его история, которую она видела в сновидениях. Но и сны, в которых она видела Макса, ей тоже не нравились. Раньше ей и Максу очень часто снились одинаковые сны. А теперь Вероника вообще больше не хотела видеть никаких снов. Когда-то Вероника свободна создавала сновидения, а путешествия по ним доставляли ей удовольствие. Она могла с лёгкостью сформировать любой сон, но путешествия всё чаще заканчивались чем-то пугающим или обрывались в самом начале. Кошмары стали частью её ночных сновидений, и частенько на смену снам о странном путнике приходили пугающие сновидения, в которых она сталкивалась с Максом. Вероника часто просыпалась в одно время. После пробуждения от кошмара она боялась закрывать глаза. Но прошлое на то и есть прошлое, чтобы постепенно исчезать из нашей жизни. И Вероника очень надеялась, что она постепенно забудет всё, что когда-то связывало её с Максом. И это могло быть так, но пока получалось иначе.
Параллельные прямые
Вы когда-нибудь задумывались, что, если все ваши действия предопределены раз и навсегда? Что, если свобода выбора — это лишь миф? Что, если у каждого события только одна причина и одно единственное следствие, а теория вероятностей это тоже миф, как и свобода выбора? Вы задумывались об этом? Нет? Да и не надо вовсе. К чему думать, надо жить.
Но неужели всё предопределено раз и навсегда и все наши попытки лишь жалкое самоутешение, что мы свободны в своем выборе?
Происходящее с большинством из нас так похоже на отражения жизни, скользящей как в калейдоскопе. Послушайте новости, посмотрите любой канал, предлагающий море кровавых сюжетов. Слушайте, смотрите, следите за лентой новостей в Сети, да просто смотрите по сторонам, оглянитесь, не утыкайтесь тупо в свой маленький мирок, не заслоняйтесь от информации. Где он ваш свободный выбор? Покажите его, если вы такие умные. Сотни человек погибли при авиакатастрофе, а три человека выжили. Это их выбор или выбор сотни погибших? Едущий в грозу водитель останавливается, чтобы избежать опасности на скользкой дороге, и погибает от удара упавшего на крышу его автомобиля дерева, в которое ударила молния. Чей выбор? Два милиционера врываются в квартиру и расстреливают в упор хозяина, попытавшегося оказать сопротивление непрошеным гостям, считавшим, что в его квартире находиться наркопритон. Но это была ошибка. Притон был в соседней квартире. И мы задаем себе вопрос — почему? Это верный путь в никуда, в пустоту без ответов. Впрочем, задавая вопрос «зачем?», мы продвинемся не больше. Нам проще задавать первый вопрос и игнорировать второй. Куда как проще считать, что человек, совершающий невероятные по своей жестокости преступления психически нездоров, чем признать, что не каждый сумасшедший — опасен и не каждый опасный человек безумен. Нам намного комфортнее думать, что всё то, что разрушает нашу жизнь неразумно и случайно, нам проще принять безумие, чем понять, что то, что неотвратимо, вряд ли может быть неразумным. А может быть у нас и, правда, есть свобода выбора? Ведь каждый момент жизнь предлагает нам море вероятностей, и мы выбираем. Что-то одно. Что было бы, сделай мы другой выбор? Что было бы, если бы Вероника, пообещав никогда больше не возвращаться, ушла, закрыв за собой дверь навсегда? Что было бы? Увы, этого не знает никто.
Наступила осень. Вероника всегда любила мрачные осенние месяцы. Осень дала Веронике и Максу второй шанс. Жизнь вообще всегда дает нам несколько шансов, правда, мы не всегда это видим и не всегда понимаем, что нам дали ещё одну возможность, но иногда бывает и так, что возможность не пропадает, мы видим её и можем использовать. Так было и с ними. С новыми чувствами в старые отношения. Хотя, в одну воду нельзя войти дважды. Эта известная истина, но так часто мы думаем, что сможем, что у нас получиться изменить законы мироздания, что мы иные. Так думала и Вероника. Она просто забыла, что то, что разведено самой судьбой, не под силу снова скрепить обычным людям.
Она вновь погрузилась в эти отношения безрассудно и легко, забыв о предыдущем погружении в темно-зеленые воды чувственного омута. Правда, в этот раз всё было несколько иначе. Было проще, свободнее, острее и динамичнее. Из легкомысленной блондинки Вероника перекрасилась в жгучую брюнетку. Она любила ходить в чёрном и красить ногти в ярко-красный или глубоко-фиолетовый цвет. Всё это в сочетании с бледной кожей и худобой делали её чем-то похожей на женщину-вамп. Вероника упивалась новой свободой и новой жизнью. Как черная фурия она пролетала по холодным улицам, спеша домой с работы, где её ждал Макс. Она была счастлива. И думала, что всё это будет бесконечно. Зима была ещё более яркой, чем осень. Сейчас она уже практически ничего не помнила из происходящего. В общей картине прошлого осталось только ощущение, что было очень много самых разнообразных событий. Память о них затерялась в глубинах бессознательного, в самых темных уголках разума, как теряются тайны в глубинах вод.
Но ничто не длится вечно. Осень сменилась зимой. Холодная зима кружила их в холоде чувств и жаре нереализованных надежд. Но, и зима пролетела незаметно, и когда природа начала новый круг возрождения, Вероника поняла, что, не смотря на данный ей второй шанс, отношения снова не сложились. Ничего не получилось. Была ли тому причиной молодость, глупость и неопытность Вероники, или непростой характер Макса не известно. А может быть, и правда не судьба?
Как бы там ни было, они снова потерялись на просторах жизни. Макс исчез, как это было и раньше, не оставив ей никаких своих координат. Он так всегда поступал. Почему? Наверное, потому, что так ему было намного проще. Макс так и не решился рассказать Веронике свои тайны. Не смог. Он и сам очень много не знал.
Макс был своеобразным. Он с детства был особенным ребенком. Он рос в большой семье, у него было два родных брата. Он очень рано обнаружил музыкальные способности, но музыкального образования не получил. В восемнадцать лет Макс покинул семью и отправился на поиски счастья с большой город. Он должен был поступить в авиационный институт, что ему с лёгкостью удалось, но после первого курса он бросил учебу. И вот тут-то началось самое интересное.
Макс постепенно становился другим. С каждым днём в нём всё сильнее раскрывались магические способности. Порой он слышал где-то в глубине души странный голос, который нашёптывал ему самые соблазнительные вещи и говорил, как он может их получить. Макс не стал авиаконструктором, зато стал музыкантом. Он был одним из лучших бас-гитаристов города. Потрясающие внешние данные, безграничный эгоизм и харизматичность быстро сделали его звездой местной рок-сцены. Он писал песни, в которых порой раскрывал свои самые сокровенные тайны. В его песнях было что-то такое, что притягивало с первого аккорда, с первого слова. Появляясь на сцене он мгновенно заводил толпу. Его многочисленные поклонницы готовы были отдаться ему по первому требованию. И он всё чаще ощущал, что в его жизни очень много тайн. Часть из них была открыта ему, но многое оставалось скрыто от него. Он чувствовал себя древней сущностью, он ощущал себя сильным и опасным хищником. Он был вампиром. Он знал, что инициация возможна, если выпить крови вампира, но он не знал, что возможны и другие пути. И так как Макс не знал, что секс может быть способом инициации, то не имел ни малейшего понятия, что Вероника стала изменяться. И самое опасное в этом было то, что её инициация была незаконной, нетрадиционной и незавершённой.