Ника поставила точку. Больше мыслей не было. Так случалось иногда, что история требовала своего продолжения. Но в какой-то момент Вероника понимала, что точка — это действительно точка. Так и сейчас она чувствовала, что этот текст вовсе не из «Книги Макса». Это отрывки того, что могло бы быть продолжением «Истории Сумеречного города». Иногда эти два текста странным образом переплетались. Уже в «Книге Ники» частично была рассказана «Легенда о Сумеречном городе». И сейчас Ника всё чаще подумывала о том, что ей следует на некоторое время отложить «Правдивые истории» и сосредоточиться на «Истории Сумеречного города».
Идущие в ночи
Не всегда вовремя возникают правильные идеи и догадки. Ослепленные своим желанием досадить Александровскому Вероника и Алиса игнорировали многие очевидные вещи. На самом деле Алиса вообще сказала, что больше ей вся эта чепуха, связанная с Максом не интересна. Алиса заявила, что у неё и без Александровского полным полно собственных проблем. И Ника теперь старалась об этом с ней не заговаривать. Снежный март снова изменил картину происходящего. Возникло ощущение, что история повторяется. Нике казалось, что происходило снова тоже, что и той холодной весной десять лет назад, только немного изменился состав исполнителей главных ролей. Да, история и правда повторялась. Совершенно неожиданно Вероника поняла, что вероятно она общалась в Сети вовсе не с Александровским, а с его новой пассией — Викой. Догадка озарила тёмные стороны происходящего. Получалось так, что Александровский вообще е й очень редко отвечал. Чаще всего отвечала Вика, причем она отвечала и Веронике, и Алисе. «Бред! — фыркнула Вероника. — Это какой-то бред! Я как полная дурра была уверена, что пишу Максу, а получалось, что со мной переписывается его женщина! И самое неприятное, что так было достаточно давно. И так получалось, что и Алиса тоже чаще общалась с Викой. Бред!» Вероника ещё несколько раз произнесла слово «бред» с различными интонациями, но легче от этого не становилось. Фадеева несколько раз перечитала историю переписки. Некоторых сообщений явно не доставало. Вот их, видимо, Макс писал сам, а потом, чтобы не компрометировать себя, удалял. Вероника в чётвертый раз перечитала переписку с Максом. Ничего кроме «О, чёрт!» в голову не приходило. «Если это так, — думала Ника, — то всё, абсолютно все! — полная фигня. Мы с Алисой почти год потратили на то, что смеялись своим собственным шуткам и строили ошибочные теории, и городили дурацкие планы. И надо же так глупо вляпаться! Нет, это надо же весь год переписываться не с Максом, а с его женщиной!» Повторив ещё несколько раз эти мысли вслух с различными вариациями, Вероника вернулась к «Истории сумеречного города». Когда она решилась написать свою книгу, то поняла, есть ещё одна история, которую ей очень хочется рассказать. И это история Сумеречного города. Когда-то давно она написала очень короткий рассказ про Лунный сумеречный город. Такое название возникло случайно. Вероника вспомнила, как она читала этот рассказ Максу. Это была история о Страннике, пришедшем в сумеречный лунный город в час полнолуния. Тогда, той холодной весной, Макс сказал ей: «Слишком мрачно». Но, Вероника так видела. Она видела многое, многое чувствовала и ей необходимо было об этом рассказать. В то время она с лёгкостью облекала свои чувства в стихи и прозу, она рисовала к ним иллюстрации и могла предвидеть многие события в своей жизни. Вероника играючи моделировала матрицу событий и иногда, шутя, изменяла линии вероятностей. Потом всё пропало куда-то. Исчезла способность видеть будущее, и иссякло желание играть с вероятностями. А потом она сожгла рукопись «Истории Сумеречного города» вместе со стихами, которые она писала Максу. Но Ника до сих пор помнила описание Сумеречного города.
«Странник шёл очень давно без еды и сна. Его тело и душа, измученные жаждой, пустыней, жарой, бесконечностью поиска и безнадежностью, уже не просили ни о чём. Лёгкий лунный свет струился, превращая очертания призрачного почти разрушенного города в эфемерные тени. Белые камни, гладкие и холодные на ощупь, хранили историю веков. Когда-то здесь и, правда, был город, в который стекались искатели и истины, и приключений. Сюда приходили жаждущие любви, и томящиеся от ненависти. Теперь город был мёртв. Только камни хранили прошлое. Днём они спали, видя сны тысячелетней давности. Ночью, когда на небе появлялась Великая Мать, они вновь возвращались к жизни, наполняя дыханием струящийся в воздухе лунный свет. Призраки прошлого снова обретали силу. Горе путнику, оставшемуся ночевать посреди песка и камней. Его ожидал не отдых, а тяжёлые мучительные сны, разрушающие душу и убивающие тело. Странник знал это, но идти дальше сил у него не было. Странник брёл по теперь пустынным, а когда-то оживлённым, улицам. Он не боялся лунных историй, он искал их, желая всем сердцем проникнуть в древние тайны. Он шёл по улицам города-призрака и сам был похож на призрак. Он шёл, не думая, куда он идет и что ждёт его впереди. Куда он брёл? Какой была его цель? Или он тащился без всякой цели? А может быть, он просто бежал от прошлого, от себя, от любви, от ненависти? Или может быть, от жизни? Странник не задавал себе подобных вопросов. Он был человеком дела. Лишние слова ему были совершенно ни к чему. Впрочем, он не бежал от прошлого, но и не стремился к будущему. Он жил. Он шёл потому, что его жизнь — это лишь длинный причудливый путь. Та, которая была рядом с ним когда-то, ушла. Странник не был стар, но был одинок. Когда наступившая ночь окутала тьмой всё вокруг, Странник устало опустился на холодные камни. Как только тело коснулось белого холодного ложа, он провалился в сон…»
Ника знала, что эта история о ком-то другом, не о Максе. Если он и стал прототипом для одного из персонажей «Правдивых историй», то история о Страннике была написана о другом человеке. И Веронике нравилась эта история. В тексте о Сумеречном городе она чувствовала дыхание жизни. Каждое слово возникало легко и естественно. Ника была влюблена в Странника, ей нравилась хранительница сновидений Анхана, а импульсивный демон, путешествующий между мирами, приводил её в полный восторг. Вероника чувствовала, что это было начало истории, которое наконец-то обретало жизнь и силу. «Да, — подумала Вероника, — это начало». Она видела когда-то намного больше и именно этим Вероника и привлекла Макса. Был ли он древним вампиром или нет, это было не важно. Он хорошо разбирался в людях, почти сразу видя их сущность, а вот с Никой всё было по-другому. Видимо, Вероника обладала удивительной способностью скрывать свою сущность. Она очень часто напоминала Максу хамелеона. Как-то Ольга сказала ей:
— У тебя какая-то странная нейтральная структура. Или ты можешь её скрывать?
В ответ Вероника лишь пожала плечами. Ольга продолжала:
— Ты можешь стать отличной ведьмой, а можешь стать и такой же как я или Макс.
— Ты предлагаешь мне стать вампиршей? — засмеялась Вероника. — Ольга, но это же просто безумие.
Подруга пожала плечами.
— Все мы немного безумны, — сказала Ольга.
Вероника тогда от души повеселилась, но некоторое время всё же раздумывала над словами Ольги. Не то, чтобы она принимала всерьёз слова подруги, но что-то в этих слова её привлекало. Ника чувствовала, что раньше она могла многое, а потом в ходе общения с Максом, она серьезно растеряла свои магические способности. Теперь ей казалось, что эти отношения чуть не уничтожили её потенциал и чуть было не разрушили её жизнь. Но всё это было в прошлом. Ника всё чаще анализировала прошлое. И всё больше убеждалась в том, что отношения с Максом были серьёзным шагом назад в её личном развитии. Спустя почти десять лет приходилось повторять пройденное, чтобы вернуть себе не только веру в себя, но и свои уникальные способности. И Фадеева чувствовала, что это ей удаётся.