Мой кабинет находился довольно далеко от кабинета Эйвара. Причина не в его злости на меня, мой кабинет остался тем же, что и до плена. Тогда все у нас с Эйваром было хорошо. Только вот крики из моего кабинета ему не хотелось слушать. Это раз. А два - комната злой собаки и благоразумного нашего великого правителя Эйвара должны находиться далеко друг от друга. А то вдруг какому-нибудь нерадивому Творцу покажется, будто бы мы с Эйваром в чем-то замешаны вместе, будто бы дело у нас общее. Длинными коридорами и короткими лестницами мы почти уже дошли с Ильей до его кабинета, как Илья останавливается.
- Давай остановимся на минутку и покурим.
- А чего ты, к Эйвару не торопишься? Хочешь заставить его ждать?
Только сейчас замечаю: нервничает. Обычно проблем у меня с этим нет, все подмечаю. Но по моему невротичному другу хрен поймешь, когда его нервы играют больше обычного. Сигаретку достает, был бы не со мной, руки бы тряслись. Да и прикуривает не с первого раза.
- Нет, не хочу, он и так не в настроении, думаю. Мне так показалось.
- Может, война намечается, а? Раз меня-то позвал после того, как я предал его?
Я тоже прикуриваю, чего зря стоять.
- Ты не предавал Эйвара, Кнуд, просто он теперь тебе доверяет куда меньше.
Щелчок. Пропадаю.
В моей груди что-то копошится, прямо между ребрами, взрезая мышцы, сосуды, нервы и прочую шелуху. Легкие тоже вскрыты, воздух поступает в них с двух сторон. Задыхаюсь, нечем дышать, не могу вздохнуть, захлебываюсь кровью. Но не подыхаю.
- Ты так и не предал Эйвара, Кнуд. Это забавно, ведь доверие к тебе все равно потеряно навсегда.
Это говорит Юдит. Голос, как у Снежной Королевы. Она сотворяет что-то мне, из-за чего я все еще в сознании. И сотворяет мне кровь, поэтому я не подыхаю от кровотечения. А может, еще что-то сотворяет, чтоб не подохнуть от болевого шока. Или это просто я такой упрямый. Хрен тебе, боль терпеть я смогу. Все мы в Строю терпим, так что выкуси.
Мне хочется заорать на нее, какая же она дрянь, но сказать ничего не выходит. Только хлюпающие гортанные звуки, будто вода в сапоге. Тогда посмотрим, на что ты еще способна, злая царевна.
Юдит вытаскивает свою ручку из меня, медленно, так чтобы я прочувствовал каждый миллиметр ее движений. Умелица. Хотя и не думаю, что она пытала людей раньше, скорее это был анатомический интерес. Она поднимает руку, всю в моей крови, и вижу, какие пальцы у нее занятные. Кости прорастают сквозь кожу, образуя еще одну лишнюю фалангу. Заточены на концах так, чтобы резать и рвать. Она прикасается к нетронутой части моей груди рукой, и рана немного затягивается. Чувствую, ее кожа мягкая, будто ее руки никогда не притрагивались к работе. Даже сквозь боль, которая должна быть вроде как эпицентром всех моих мыслей, я ощущаю, какие нежные у нее руки.
- Кнуд, ты же понимаешь, что я делаю это не из-за того, что ты посмел убить нескольких моих людей из Сладострастия? Уверена, ты лишь исполнял приказ Эйвара. Я делаю это потому, что хочу, чтобы ты мне рассказал, как попасть на Небо, и что Эйвар узнал по поводу богов Падальщиков? Расскажи мне, и все прекратится. Иначе же нам придется провести с тобой еще не один подобный вечер. Предай Эйвара, ты ему больше ни к чему. Ты сам прекрасно осознаешь, что его паранойя не позволит вернуть тебя после того, что ты был у меня. Даже учитывая, что мы с ним не враги. Расскажи, и я предоставлю тебе убежище.
Самые большие суки - люди, говорящие правду. Она была права. Только вот самоуверенная дрянь думает, что я могу предать Эйвара, которому я служу почти четыре века.
- Да я просто счастлив буду провести с тобой еще несколько интимных вечеров! - хриплю я и улыбаюсь. Совершенно зря, губы уже занемели от засыхающей крови.
Мне становится чуть лучше. Думаю, плюну ей кровью прямо в лицо. Когда я был на месте палача, меня это всегда бесило. Я поднимаю глаза. Сука с красивым лицом. Не могу.
- Кнуд, с тобой все в порядке? Кнуд?
Илья орет мне на ухо. Не сразу понимаю, какого черта здесь происходит. Рефлекторно хотел ему сразу вмазать, но он неожиданно успевает отскочить от меня. Будто готов был. Вижу, моя сигарета в руках догорела до фильтра, и я вспоминаю, что это я дошел до лампочки. Я несколько раз ударяю кулаком о стену, и чувствую, что в который раз выбил пару костей. Вроде, как и дошло все, а выпустить себя нужно было, иначе, как к Эйвару идти. Илья смотрит на меня, как на помешанного. Ему-то штабной крысе меня не понять.
- Что?! Что смотришь на меня, хочешь оказаться на месте стены?
- Нет. Конечно, нет. Пожалуйста, давай пойдем уже в кабинет Эйвара.
Значит, к Эйвару он боялся идти. Но стоило мне психануть, так уж лучше спрятаться за него. Логично.
Я заканчиваю со стеной, не так уж она и плоха на самом деле. Рука ноет, пускай, это будет моей палкой в реальный мир, чтобы вновь не провалиться в воспоминания. Со мной такое часто бывает в последнее время. Все из-за Юдит. Это из-за нее я с катушек слетел. Из-за еще одной главы гуманной организации с многообещающим названием Сладострастие. А никто и не знает, что я сейчас свихнулся. Все думают, я это сделал давно. Так что никто ни о чем не догадается. Разве что Эйвар. Он-то все знает.
Илья открывает кабинет карточкой - вот она высшая форма доверия. Это даже мощнее, чем ключи от квартиры. Илья сразу убирает карточку в карман пиджака, видимо, сумев понять мои мысли. Стыдно ему стало. Думает, я ему завидую. Дурак, он, конечно. Эту карточку нужно показывать всем, как доказательство своей элитарности.
Двери расползаются, и я весь выпрямился, заглядываю в дверной проем, лишь бы побыстрее увидеть своего мудрейшего правителя, честнейшего человека, сильнейшего Творца, справедливейшего Бога.
Но кабинет оказывается пустым. Когда двери открылись полностью, я еще раз с нетерпением все осматриваю, но не заметить кого-то в его кабинете сразу было бы невозможным, в нем кроме стола, шкафа и двух кресел ничего нет. А счастье было так возможно, так близко.
- Я думаю, он куда-то вышел, - растерянно говорит Илья.
- Что, правда?!
- Подождем его здесь.
Я подхожу к столу и сажусь в кресло для собеседника Эйвара. В каменном черном полу видно мое мутно отражение, похожее на моего злого брата-близнеца из параллельного порочного мира. Мой брат-близнец стучит ногой о наш общий пол, как студент перед экзаменом, который он точно провалит. Как неуравновешенный осужденный в очереди на виселицу. Как фанатик в ожидании своего запаздывающего кумира. Илья стоит рядом, уткнувшись в папки с бумагами, свой неотъемлемый атрибут.
- Садись на его место.
Илья делает круглые глаза, будто я сказал какую-то неслыханную ересь. А ведь это всего лишь долбаный стул.
- Его же еще нет, садись пока.
Кажется, вот это уже злокачественное сумасшествие у меня, в глазах Ильи. Смешно, и свой смех я не сдерживаю.
- Я не хочу сидеть, я постою.
- Нет, нет, нет, нет. Нет! Перебор. Садись!
Илья прикладывает руку к лицу, мол, что за бред, но садится. В кожаном кресле он тонет, чувствует себя неуютно.
- Сидеть, хорошо. А теперь, как коллега коллеге, покажи-ка мне, что там в двоих бумажках на меня. Наверняка, ведь с собой прихватил на всякий случай, когда за мной послали.
Прежде чем Илья успевает ответить, я перегибаюсь через стол и выхватываю у него папки. Он пытается их удержать, но вместо этого лишь смешит меня.