- Послушай, я не знаю, как вот это все попало в собаку, но ни я, ни Ада никак не связаны с этим.
- Ада, настоящим именем которой, скорее всего является Адель, - Падальщик. Она - разрыв, разрушение, обвал, разлом, эрозия нашего настоящего мира. Я хотел сделать тебя Творцом прямо здесь, но теперь ты пойдешь со мной. С тобой поговорят. И я очень надеюсь, что выяснится, что ты связался с ней не по собственной воле. Одевайся.
Мне было так обидно за слова, которые он говорит про Аду, что я не мог оценить всю серьезность ситуации, в которой оказался. Я даже хотел поругаться на него, но я знал, что он прав. Вот только с Адой я все не мог это связать, наверное, она вляпалась в какую-то дурную историю, также, как и я. Эйвар еще раз повторил, чтобы я одевался, и я послушался. Не в милицию же звонить, а больше я и не мог придумать, как сопротивляться.
С собой я не стал ничего брать. Я не знал, куда меня ведут, и вернусь ли я вообще сюда. Я даже не закрыл дверь, оставив свою грязную квартиру с пятном крови на полу и тяжело дышавшим шпицем.
Когда мы вышли в сад, я надеялся встретить соседей. Но никого там не было. Будто не один я был напуган, а весь мир замер от страха перед Эйваром. Было так тихо, что не слышно было даже шороха листьев. Лишь наши шаги.
Перед калиткой Эйвар остановился.
- Если выяснится, что ты не виновен, я, как и обещал, открою ворота твоей магии. А когда ты остановишь ядерную войну, я покажу тебе, как мы сотворяем Небо.
Хотелось спросить, а что будет, если я виновен, но ответ я знать не хотел. Я по-прежнему мало понимал, что он говорит, но я верил, верил каждому его слову.
***
Ядерную войну мы не допустили, и не допускаем до сих пор. Хотя не обошлось и без промахов. Но за семьдесят лет, что я работаю на Эйвара, Небо он мне так и не показал. Я знал про него все, я каждый день видел тех, кто собственноручно принимал участие в его сотворении, слышал, как они говорят о наслаждении, испытываемом при этом. Не проходило и года, как только что открытые Творцы, не принесшие никакой пользы и даже ни разу не видевшие самого Эйвара, получали доступ к Небу. А я, несмотря на свои заслуги, видимо очевидные только мне, до сих пор не видел его. Хотя, конечно, я понимал, что я полезен Строю, поэтому Эйвар и держал меня при себе. По крайней мере, очень хотелось верить, что это было именно поэтому, а не из-за его скверного характера. Небо - был идеальный рукотворный мир, создаваемый лично Творцами Небесного Строя. В нем царила абсолютная гармония, никакие деструктивные явления не могли поникнуть в него. Небо - было местом неисчерпаемого питания для нашей магии. Но этот идеальный мир был еще не закончен, хотя конец стройки был близок. Кроме того, Небо - высшее обещанное мне вознаграждение. Но я не имею права жаловаться, у меня была высокая должность, и многие бы мне позавидовали. Если бы не были опьянены ощущениями от сотворения Неба. М-да.
За годы, проведенные с Эйваром, я успел привыкнуть к нему, но не перестал бояться. Он по-прежнему был постоянно недоволен мной. Нет, на самом деле он придирался ко мне абсолютно по любому поводу. И, несмотря на все, что мы пережили вместе, я не стал ему ни капельки ближе. За его тысячелетнюю жизнь, наверное, семьдесят лет не имели значения. Но я, по крайней мере, научился общаться с ним наиболее приемлемо.
Сейчас я выходил из своего идеально чистого кабинета, чтобы пройти по безликому коридору в такой же безукоризненный кабинет Эйвара. У его двери висела камера, а войти в него можно было лишь по отпечатку пальца. Дверь была массивная, и открыл я ее с трудом.
- Эйвар.
- Проходи. Садись.
Эйвар сидел за большим практически пустым дубовом столом. На нем ,кроме стопки бумаг и ручки,стояла только лампа. На бумагах - русские слова и древнескандинавские руны. Да, при первой встрече я ошибся, приняв его за немца.
- Я принес бумаги с результатами поисков новых потенциальных Творцов.
- Документы. Ты принес документы.
- Я принес документы с результатами поисков новых Творцов.
Я положил на стол толстую папку, из которой достал две папки поменьше. Эйвар любил все систематизировать, поэтому приходилось группировать каждую бумажку, заносить в многочисленные списки. Из первой папки я достал досье на некую Яну Баженову. Ей был 21 год, и она училась на третьем курсе факультета психологии. Приехала в Москву из Липецка около пяти лет назад с целью учебы. Больше ничего интересного сказать про нее было нельзя, хотя в документе, конечно, было написано куда больше. К досье была прикреплена фотография. На самом деле ее найти было довольно сложно, вместе фотографии на ее странице в социальной сети была картина Врубеля «Сирень». Поэтому пришлось поискать на страницах ее знакомых. Удивительно для современных девушек, как я заметил, некоторые выкладывали свои фотографии каждый день. Думалось, что она должна быть либо не очень красивой, либо довольно умной. Но на фотографии оказалась довольно миловидная, но не запоминающаяся девушка с пышными русыми волосами в серой толстовке и с совершенно стеклянным взглядом, который бывает лишь на фотографиях.
- Была случайно обнаружена Кнудом при выполнении задания по зачистке около месяца назад. Мне отправить кого-нибудь из Особого Поискового Отдела Неоткрывшихся Творцов?
Эйвар быстро пробежался по досье глазами и кивнул.
Я открыл вторую папку. Здесь дело обстояло несколько хуже. Лидия Белинская, 18 лет, еще школьница, москвичка. Фотографий у нее было полно, но все они были довольно странными. Из-за обилия черной косметики ее лицо было не так легко рассмотреть, да и фотографии с ней было стыдно нести Эйвару. То она на фотографиях она показывала неприличные жесты, то на ее футболке были нарисованы пентаграммы и рогатые монстры, а то она выглядела чересчур похабно. В итоге я прикрепил фотографию с черным котом, который по крайней мере, закрывал рисунок на ее одежде. Она была бледная, с лиловыми синяками под темными глазами, а в ее прямых черных волосах были фиолетовые пряди. Не на всех фотографиях, только на этой. Где-то они были красными, белыми или зелеными.
- Семь дней назад ее обнаружил Поисковый Отряд.
Я передал ему документ. Эйвар сначала просматривал его с таким же равнодушием, как и прошлый, но потом взгляд его стал удивленным, даже можно сказать шокированным. Он сильнее сжал руку, и бумага под его пальцами помялась. Я никогда не видел, чтобы Эйвар на что-либо реагировал, поэтому этот жест для него считался чересчур резким. Я стал судорожно думать, что же я сделал не так. Может неправильно оформил? Допустил ошибку в слове? Испачкал бумагу? Или его просто так удивил ее внешний вид? Эйвар же выходит на улицу, он видит, как порой одевается современная молодежь. Может, нельзя было прикреплять фотографию с животными, он же их не любит?
- Я могу переоформить документы, если я что-то напечатал не так.
Но Эйвар продолжал молча смотреть на фотографию, усиливая мой невроз. Я ерзал на стуле, не зная, что сказать, чтобы не сделать все только хуже. Наконец, он отложил листок.
- Этой я займусь сам.
- Сам?
Мне не верилось. С тех пор, как Эйвар нашел меня, он ни к кому лично не приходил открывать магию. Меня это даже немного обидело. Что он мог найти интересного в школьнице?
- Достань мне больше информации про нее. Свободен.
Я хотел забрать ее досье, но он снова взял его в руки и уставился на фотографию. В полном непонимании я вышел из кабинета. Мой рабочий день был закончен, и я решил поискать информацию про нее из дома. Разницы особой не было, но дома меня ждал мой шпиц, которого нужно было выгуливать.
2 глава. Яна.
Моя комната в общежитие была маленькая. Нас в ней жило двое, я и Марина. Она смеялась надо мной, но не потому, что она меня не любила, а потому, что считала странной. Ей было весело рассказывать про меня друзьям - девочка, помешанная на теориях заговора. Но я не в обиде и я не помешана, я ведь не верю в заговоры. Мне просто хотелось, чтобы у меня была фишка. Чтобы была какая-то тема, про которую я бы знала все. Хотя тему я выбрала не подходящую, ведь нельзя знать все про тайное мировое правительство или тайный заговор нефтяников. В общем, я втянулась. Мне же с Мариной было тяжелее. Она была хорошая, она одевалась очень стильно, и у нее были большие губы, которые всем хотелось целовать. А еще она любила есть чипсы, постоянно их покупала и делилась со мной. Но, не смотря на все ее плюсы, был у Марины большой минус: у нее было много друзей, которых она постоянно водила в нашу маленькую комнату. Каждый раз, когда они приходили, хотелось убежать куда-нибудь. В теплую погоду я иногда ходила в соседний парк. Но чаще всего просто приходилось одевать наушники и пялиться в ноутбук, пока они не уйдут. Обычно я делала вид, что никого не слышу, будто музыка в наушниках у меня очень громкая.