Я шла между Падальщиками и Творцами, живыми и мертвыми, и ни одна пуля не могла меня тронуть. Я думала, никому не под силу сейчас причинить мне вред, разве что Эйвару, но он по-прежнему трусил появляться. Я ошибалась, я почувствовала, как что-то обхватило меня за талию и потянуло к себе. Чтобы это ни было, я могла попробовать это уничтожить. Но мне стало интересно, кто же еще смог пробить мою защиту.
Я оказалась лицом к лицу к Юдит.
- Ты разлучила меня и моих названных братьев, сломала жизнь Дациана, играя на его чувствах, а теперь думаешь...
- Не тебе мне говорить о чувствах, эмоционально депривированная дрянь!
Ее щупальце обвивало мое тело, сжимая грудь так, что я чувствовала, с какой легкостью она могла сломать мне ребра.
- А теперь думаешь, что можешь заставить нас убить друг друга? И тебе повезло, что по большому счету ты права насчет депривации моих эмоций, иначе бы я тут же переломила твой позвоночник.
Юдит я не учла. Я думала, она под действием моих чар, но она смогла выбраться. И теперь она была сильнее и мудрее меня. Единственное, что запас ее магии все еще был ограничен. И царапаюсь я больнее.
- Не время отходить в сторону. Ты сама согласилась разгромить Строй, так что не делай вид, что ты теперь не при чем! У нас с тобой общие цели.
- Никогда не понимала неуместные попытки продолжить ложь, когда она уже раскрыта. Я знаю про твоих богов, Адель. Останови бой, или я убью тебя прямо сейчас.
- Хорошо, хорошо! Я остановлю бой. Только вот как? Как я могу остановить бой?!
Я ждала момента, чтобы удачно напасть. Мне не хотелось лично убивать ее, я знала, что когда-то она была дорога Дациану. Возможно, Юдит думала нечто подобное насчет меня.
Я почувствовала, как она сжимает меня сильнее, и я попробовала разложить ее щупальце.
Она с силой ударила меня о землю, разодрав мне кожу, но я была хорошо готова к тому, чтобы что-то сломать. У Юдит не было сил. Если бы они оставались, она сотворила бы, прямо на месте, из щупалец лезвие и разрезала меня пополам. Она оттолкнула меня не из добрых побуждений, Юдит была способна меня убить. Как и я ее. Я поднялась с земли, кожа рук горела, но не в первый раз же. Юдит понимала, что я все знаю. Она стояла прямо, ее щупальца взмывали в воздух, готовые к нападению. Глупо оставаться гордой в такой ситуации. Если бы она попробовала сбежать, никто бы ее не осудил. Она бы могла смешаться с толпой, убить какого-нибудь Творца, забрав у него эликсир гармонии. В конце концов, могла бы попросить защиты у Дациана. Он готов был убить почти каждого здесь, исключая людей, которые для него что-то значили. Ради меня он бы закрыл глаза на их смерти от чужой руки.
Я помахала ей на прощание рукой. Стоит отдать дань уважения, когда уничтожаешь такое древнее существо. Я взорву ее тело на части, оросив землю ее кровью. На мой палец села пчела, затем еще одна и еще. Я услышала за своей спиной жужжание целого роя. Начинаем, кажется. Сотни лапок прикасались к моему телу, некоторые путались в моих волосах. Кто-то схватил меня за талию и потащил к себе. Я бы не устояла на ногах, если бы он меня не придерживал. Я была уверена, это Олсон. Когда он дернул меня с новой силой, на место, где я только что стояла, обрушилось щупальце Юдит, оставив на земле след, как от хлыста.
- Не сейчас, миленькая, не сейчас. Оставь силу, убьешь ее, когда все начнется. Точно, точно, с нее и надо начать! Древняя жертва для древних богов! Свежая кровь для новорожденных богов! - зашептал мне в самое ухо Олсон. Я чувствовала, он весь дрожит и едва держит меня. Я надеялась, это из-за предвкушения ритуала, а не потому, что он ранен.
- Олсон! - крикнула я, чтобы он скорее меня услышал, - пусти меня! Если на нас нападут, нам будет сложно защищаться! К тому же ты больно сдавил мне живот!
- Тебе больше нельзя ступать по чистой земле. Ты раздразнишь ее раньше времени. Разразишь, то есть. Я уже забываю слова, нужно скорее начинать, пока я не забыл все.
Он и правда говорил как-то нечетко, будто ему было тяжело шевелить языком.
- Олсон, все в порядке? Я могу тебе чем-то помочь?
- Молчи, лучше тебе молчать. Если я вырву ей язык, невеста перестанет быть красивой, - он вдруг перешел на крик, - Молчи! Я прошу тебя, только молчи!
Я бы очень хотела с ним не связываться, с каждым днем он все больше сходил с ума. После того, как он едва не умер от яда змеи, стало еще хуже. Но он побывал в Улье и принес оттуда знания, неизвестные даже мне. По крайней мере, я надеялась, что они действительно есть. Олсон продолжал что-то шептать, но уже совсем тихо, его шепот было не разобрать за жужжанием пчел.
Он снова притащил меня в лес. Я видела, как мимо нас прошла какая-то блондинка, видимо в совершенно шоковом состоянии, раз даже не обратила на нас внимания. Наверное, она пыталась найти выход из-под купола. Мы тоже не стали ей ничего делать, у нас свои дела, это не страшно, если одна девочка спасется. Наша цель не убить всех, а принести смерть.
Олсон положил меня на землю. Я села, чтобы рассмотреть, что вокруг. Сам Олсон выглядел изможденным: взмокший, с запавшими блуждающими глазами. Его идиотская футболка с американскими президентами была изрезана в нескольких местах. Через дыры просматривались пчелы, копошащиеся в его ранах. Интересно, они питались им или лечили его? Олсон нервно ходил из стороны в сторону, видимо не зная, как начать. Когда он проходил мимо, прямо из раны на его шее вылезла пчела и перелетела на меня. Он этого даже не заметил. Может быть, только может быть, эти пчелы все вылезали из него.
Сама я сидела на подстилке из цветов, выложенных вокруг меня. В свое время, живя в лесу и имея славу ведьмы, я неплохо разбиралась в растениях. Я различила среди цветов вереск, васильки, лаванду, чертополох и акацию. Медоносные цветы. Далеко не все цветы были свежими, некоторые увядали, а какие-то и вовсе засохли. За кругом из цветов была разбросана мята, в которой терлись черные кошки. Их было не меньше тридцати, и я понадеялась, что они здесь не в качестве жертв. К стволу дерева был прибит рисунок луны, судя по всему нарисованный самим Олсоном. Наверное, он хотел, чтобы ритуал проходил ночью. В остальном, если не считать еще все слетающихся сюда пчел, здесь не было чего-то особенно необычного. Даже его подготовка к прошлому нашему ритуалу выглядела более впечатляющей.
- Олсон, зачем кошки?
- Я не звал их, сами пришли. Они, наверное, тоже что-то символизируют, не понимаю. Женственность? Зло? Ночь? Желание? Смерть? Не знаю!
Это было уже неважно, детали ритуала не имели значения. Волна возбуждения прошла по моему телу, и я поняла, что-то вот-вот все начнется. Все, к чему я готовилась всю свою жизнь, наконец, произойдет. Финальная точка. Если Боги и сохранят мне жизнь, она будет для меня уже совершенно новой. Возможно, мир перестанет существовать, возможно, он изменится до неузнаваемости. Но даже если ничего не случится, я не буду смотреть на мир моими глазами, слушать речь других своими ушами и ходить по земле своими ногами. Я стану другой, еще ближе к Бездне. Единственное, о чем я жалела в свои последние минуты, что я не смогла передать свои знания и свою любовь моей Лиде.
Олсон протянул мне венок, сплетенный из клевера. Неужели, он хочет придать мне более невинный образ. Я одела его на голову и почувствовала, как он давит на меня, будто сделан вовсе не из цветов, а из сплава металлов. Затем он вручил мне вазу, наполненную кровью, сверху которой плавала пыльца. Несмотря на то, что кругом было полно цветов, несколько пчел подлетели и сели на стенки вазы. Олсон не сказал, что мне делать с этой кровью, он стоял напротив меня и ждал, что я сама решу. Я окунула в вазу пальцы, кровь была гуще, чем должна была. Будто помадой я размазала ее по губам, провела пальцами по вискам и вдоль ключиц. Когда я повела пальцы вниз к груди, Олсон подскочил ко мне и разрезал лямки моего платья, обнажив меня по пояс. Я провела неровную линию по центру от ключиц до лобка. Окунув обе ладони в вазу, я отставила вазу с оставшейся кровью к кошкам. Они разберутся.