Тем разительней оказался контраст с городом, — ни о какой симметричности не приходилось и говорить. Хотя транспортер двигался на небольшой высоте, этого было достаточно, чтобы увидеть общий план города, — он был будто собран из различных лоскутов, словно кто-то стянул несколько посёлков в одно место. Районы с высотками, также находились отнюдь не в географическом центре города, а были хаотично разбросаны по всей его площади. В основном преобладал серый цвет, наверное это являлось одним из элементов антигородской пропаганды, о которой упоминал Семён. По сравнению с радужными красками окружных поселений, подобный выбор цвета безусловно немного удручал. Но несмотря на такой не притязательный вид, за счёт обилия зелени, широких бульваров, большего количества освещения, Старград вовсе не выглядел мрачным.
Транспортёр повернул в сторону ближайших небоскребов и начал торможение. Станция находилась прямо посреди здания, на одном из верхних этажей, что выглядело довольно необычно. Тут же находилась смотровая площадка, с вынесенными далеко наружу полностью стеклянными кабинками. Артём полюбовался открывающимся видом, одновременно наблюдая за проходящими мимо людьми. Его одеяние и впрямь отличалось от одежды большинства горожан.
Отойдя в какой-то закуток, где его не было видно Артём изменил своё облачение и отсканировал адрес врача, который ему оставила кассирша. На экране идентификатора высветилась карта с кратчайшим маршрутом. Елизар Захарович Радомысл психотерапевт, — не совсем то что ему нужно, ну да ладно.
Артём размышлял, что будет лучше добираться туда общественным транспортом или переместиться самому. С одной стороны, он уже достаточно наследил, с другой теперь уже всё равно, — одним больше, одним меньше. Убедившись, что за ним никто не наблюдает, Артём на всякий случай выставил перед собой невидимую завесу и переместился по нужному адресу.
Он очутился в маленьком переулке, прямо на против него находился небольшой двухэтажный частный дом, с большими окнами. Дом утопал в зелени, как и весь город. На железной ограде висела табличка "Частная здравница доктора Радомысла".
Артём нажал кнопку вызова на встроенном рядом домофоне.
— Частная здравница доктора Радомысла. Что вы хотели?
— Я бы хотел попасть на приём к доктору.
— К сожалению, сегодня у доктора Радомысла все часы приёма заняты. Я могу записать вас на завтра, если хотите?
— Но мне очень нужно сегодня. Понимаете, я приехал из далека, — из Агафьево. Мне даже негде остановиться на ночь. Пожалуйста помогите.
Девушка на той стороне замялась:
— Хорошо, проходите, — дверь плавно открылась, — я сейчас сообщу доктору, надеюсь он сможет, вас принять.
Артём прошёл по тропинке в глубь двора. Он оказался больше, чем выглядел со стороны, за деревьями виднелись другие строения, не видимые с улицы.
Секретарша, уже ждала его:
— Пожалуйста, проходите. Доктор Радомысл согласился вам помочь. Как раз сейчас он закончил приём другого пациента и у него есть немного временя для вас, — она указал на дверь в конце коридора.
Радомысл будто сошёл с картины девятнадцатого века, изображающей земского врача: худой, не высокого роста, с маленькой бородкой.
— Здравствуйте. Присаживайтесь. Что у вас стряслось, молодой человек? Рассказывайте.
Артём уселся в кресло, старательно изображая расстройство и подавленное состояние. Хотя сильно стараться и не пришлось, — как он этого не хотел, как не оттягивал, сейчас настал именно тот момент, когда ему нужна информация, которую просто так ему никто не даст. И иного пути, кроме как посмотреть, то что ему нужно непосредственно в мозгу этого человека, просто нет. Ему было ужасно стыдно и неудобного от того что он собирался сейчас делать с этим человеком, но другого выхода он не видел.
— Я не знаю. Со мной что-то происходит. Я не знаю… Не могу объяснить что… — Артём покачал головой.
— Хотя бы постарайтесь сформулировать более внятно? Чем вы занимаетесь?
— Я шахтёр. Живу в Агафьевке, — Артём осторожно, начал проникновение, стараясь не утерять нить разговора.
— Хорошо. Вы женаты?
— Нет.
— Сколько вам лет?
— Тридцать.
— Понятно. Что же именно вас беспокоит?
— Голова.
— Головные боли?
— Да.
Так, личная информация, — сразу в сторону. Пусть он и занимается сейчас гнусностью, не стоит опускаться ещё ниже, хотя бы и в своих собственных глазах. Он что-то нащупал. Вот, это уже ближе, — работа, общественное устройство, порядок действий при выявлении, не учтенных сложных случаев, неизвестных/неизлечимых болезней.