Сергей кивнул головой.
- Выкладывайте. Если дельно, то даже Воронцов вам спасибо скажет. Он человек принципиальный.
Все засмеялись. Сергей покраснел.
- Мне кажется, есть возможность еще больше сократить район поисков. Папаша советовал ехать по кольцу, так, мол, ближе. Выходит, более дальний путь - с пересадкой, по радиусам. Значит, школа должна находиться близ станции, где пересекается какой-то радиус с кольцом.
Сергей увлекся, заговорил свободно и твердо. Его с интересом слушали.
- Таких станций шесть, на трех радиусах. Но Кировский радиус отпадает. Этот парень сел в метро на Комсомольской площади и до Центрального парка культуры и отдыха ему ближе все-таки не по кольцу. Следовательно, остаются четыре станции: Киевская, Курская, Павелецкая и Белорусская. Вот там и надо искать.
- А ведь верно, - кивнул головой Сандлер. - Ничего не скажешь. Как полагаете, Воронцов?
- Да что вы, Георгий Владимирович, все на меня киваете? - вспыхнул тот.
- Самый строгий судья, - шутливо заметил Сандлер и уже другим тоном продолжал: - Только без обид, товарищи. Я с тобой согласен, - обратился он к Зотову. - Ложкина и Зубков нам сейчас ничего не дадут. Их придется пока оставить, пусть они придут в себя и успокоятся. Да и этот тип Мерцалов тоже. Сейчас надо найти школу. Мальчишка где-то встречается с Папашей. План работы вокруг тех станций метро, которые назвал Коршунов, представьте мне не позже завтрашнего дня. Все. Можете быть свободны, товарищи.
В тот же день началась разработка плана новых мероприятий. В Московском отделе народного образования еще утром была получена схема размещения школ в городе. На ней, после тщательных расчетов и горячих споров, были нанесены четыре волнистых кольца. Внутри каждого из них оказалось до десятка школ.
Вечером Зотов внимательно проверил работу и кое-где изменил кольца. Потом, подумав, снял телефонную трубку и набрал номер.
- Поликлиника? Можно товарища Ровинскую? Больна? Так, так. А дома у нее телефона нет? Спасибо.
Зотов повесил трубку и поглядел на Сергея.
- Завтра с утра поезжайте к Ровинской. Нет ли новостей? Уже конец сентября, но Ложкина продолжает жить на даче.
- Есть, - сдержанно ответил Сергей.
Визит к Ровинской дал совершенно неожиданный результат. Правда, на даче ничего существенного не произошло: никто там больше не появлялся. Но зато незадолго до своей болезни Софья Григорьевна встретила на улице того самого мальчика. Он шел с двумя товарищами. На длинных ремешках, перекинутых через плечо, у них висели туго набитые полевые сумки. Все трое, очевидно, шли из школы.
Сергей нарочито спокойным, почти равнодушным тоном спросил, где же она их встретила. Ровинская ответила, что это произошло недалеко от Смоленской площади. На этот раз Сергею лишь с большим трудом удалось сдержать охватившее его ликование: он оказался прав, а главное, район поисков теперь сократился еще в четыре раза.
Однако Зотову Сергей доложил об этом в той манере, которую теперь упорно старался усвоить: кратко, невозмутимо, без прежней горячности.
Зотов, не подав виду, что заметил эту перемену, сказал:
- Мы сейчас получили ряд сигналов по другим делам. Придется тоже заняться. Вам поручаю довести до конца дело с этим мальчишкой. Действовать осторожно. В школе себя не расшифровывать. О результатах докладывать мне ежедневно. О намерениях тоже. Как собираетесь действовать?
Сергей на минуту задумался и коротко ответил:
- Через райком комсомола.
Зотов одобрительно кивнул головой.
Не теряя времени, Сергей отправился в райком комсомола. После короткой беседы с секретарем он получил удостоверение внештатного инструктора райкома, которому поручено ознакомиться с работой школьных драмкружков.
Неподалеку от райкома находилась первая из интересовавших Сергея школ. Он попал туда, когда там начался очередной урок. Все члены комитета комсомола были на занятиях. Но в учительской случайно оказался преподаватель литературы, высокий, тонкий, поэтического вида молодой человек с пышной шевелюрой. Грустно вздохнув, он сообщил Сергею, что в школе вообще нет драмкружка.
- Нужен квалифицированный руководитель, это раз. Потом очень трудно достать костюмы, а в костюмерной дорого. Это - два. А в-третьих, нет энтузиастов среди учеников, нет огня, вдохновения, что ли. А без этого мертво всякое искусство, в том числе и драма.
- А вы сами взялись бы, - возразил Сергей.
- Что я могу… То есть я, конечно, могу, но… - молодой человек горестно покосился на высокую стопку тетрадей на столе, - и в то же время не могу. Диалектика, - улыбнулся он.