- Вы думаете, я не справлюсь, да? - вдруг с вызовом спросила она. - Думаете, струшу?
- Нет, не думаю, - очень просто и серьезно возразил Костя. - Я вас знаю.
- Откуда вы меня знаете?
- Но ведь я не ошибся, правда? - он не смог удержать улыбки.
Костя вдруг почувствовал, что ему нравится эта девушка, просто нравится и ему не хочется кончать разговор, не хочется уходить от нее. Это было так неожиданно, что Костя невольно сбился с ясного, делового тона и сам рассердился на себя за это. Раньше с ним такого никогда не случалось.
- Допустим, что не ошиблись, - сухо сказала Катя. - Это еще ни о чем не говорит. И… и скажите: мне, что же, и обнять его надо будет, да?
- Обязательно, - подтвердил Костя. - Завтра вы познакомитесь с Сергеем. Это очень хороший парень. Между прочим, мой друг.
Катя улыбнулась.
- Это тоже ни о чем не говорит. Но раз надо, значит, надо, - вздохнула она.
- Итак, вы выполните наше задание, да Катя?
Вопрос прозвучал совсем не так, как это требовалось, и Костя снова рассердился.
- Да, товарищ Гаранин. Придется выполнить, - сдержанно ответила Катя.
На этом разговор окончился, и Костя с непонятным сожалением пожал Кате руку.
Первые дни Купцевич старательно избегал встречи с новым жильцом. Когда возвращалась с работы Антонина, то, по безмолвному согласию, супруги переговаривались вполголоса, включив радио. Из их комнаты уже не доносились обычные крики. Присутствие в квартире постороннего человека тяготило обоих. Но если Купцевич старался сделаться незаметным, то Антонина, наоборот, дольше обычного задерживалась на кухне или топталась в коридоре, завязывая разговор с Полиной Григорьевной, Катей, а если удавалось, то и с Сергеем.
Сергей вел себя очень просто, был весел, общителен, охотно и громко болтал с Антониной, но не делал никаких попыток познакомиться с ее мужем. Если разговор происходил в коридоре, то Купцевич подходил к двери и настороженно подслушивал.
Но все-таки случилось так, что они однажды утром столкнулись в коридоре. Купцевич молча отступил на шаг, давая Сергею пройти, но тот, удивленный и обрадованный, остановился и шутливым тоном сказал:
- А я - то уж думал, что в монастырь женский попал. Оказывается, мужчины здесь, слава богу, водятся. Значит, сосед?
- Сосед.
- Вот и хорошо. Будем знакомы. Николай Светлов. Сестренку проведать приехал. Ну и вообще…
Сергей протянул руку, и Купцевич не очень охотно ее пожал.
- Купцевич Яков, инвалид войны и пенсионер.
- Значит, человек свободный. Красота! А что это я вас не видел?
- Врач прописал на воздухе быть, гуляю.
- Ну, а вот этого самого он вам, надеюсь, не запретил? - и Сергей выразительно щелкнул себя по горлу. - Может, все-таки отметим знакомство? А то я прямо-таки истосковался в дамском обществе.
- Нет, отчего же, - оживился Купцевич. - Это от всякой болезни помогает. И опять же приезд как-никак.
- Так прошу в мои хоромы, - Сергей широким жестом указал на дверь комнаты. - Сестра в институте, а наша уважаемая старушка отправилась по магазинам. Самое время нам.
Купцевич решил, что будет не лишним, если он познакомится с приезжим.
За водкой и легкой закуской, «организованной» Сергеем, знакомство завязалось быстро. Через полчаса они уже называли друг друга на «ты» и по имени. Сергей с увлечением рассказывал о Сибири, Купцевич охотно, но в самых общих чертах, вспоминал фронтовую жизнь.
На следующий день с утра Купцевич уже топтался в коридоре, поджидая появления Сергея и не решаясь сам постучать: Полина Григорьевна была дома. Сергей, однако, не спешил.
Когда, наконец, приятели встретились, Купцевич обхватил Сергея за плечи и потащил к себе. На столе опять появилась водка.
Не успели, однако, за нее приняться, как Купцевич неожиданно вскочил, подбежал к окну и без видимой причины переставил большой горшок столетника с подоконника на стол. Сергей сделал вид, что ничего не заметил. Потом Купцевич решил поставить чайник и потащил Сергея с собой на кухню: он явно не хотел оставлять его одного в комнате. Сергей не возражал.
Сели играть в карты. Купцевич довольно быстро выиграл.
- Ох-хо-хо-хо! - победно орал он, хлопая себя по ляжкам.
Потом Сергей объявил, что хочет пойти в Третьяковскую галерею, побродить по Москве, и пригласил Купцевича с собой. Тот отказался.