— Ну вот. Теперь мы, надеюсь, квиты.
— Как квиты?! Вы отказываетесь мне платить?!
— Никоим образом, — спокойно ответил купец. — Вам, милый сосед, было угодно подсчитать стоимость запаха угрей. Я заплатил вам за это звоном моих монет. Я нюхал вашу рыбу, а вы слушали, как звенят мои монеты. Разве мы теперь не квиты? Впрочем, если вы находите, что мой нос получил больше, чем ваши уши, я готов потрясти блюдо еще несколько минут.
Это были последние фразы, которыми обменялись соседи.
Единственным утешением рыботорговца было то, что теперь скряга лишился столь нравившейся ему ежедневной приправы. Но каково было его удивление, когда на другой день из лавки купца до него донесся запах жареной рыбы. «Неужели мой сосед решил открыть собственную рыбную лавку? — размышлял обеспокоенный рыботорговец. — Он может подорвать мое дело!». Но его опасения были напрасны. Купец вовсе не собирался заниматься рыбной коммерцией. Просто, идя по улице, он подобрал брошенную кем-то голову камбалы без всяких признаков на ней мякоти. Ее-то он и клал на свою жаровню, приступая к обеду. Как известно, рыбья кость, подгорая, пахнет не хуже, чем жареная рыба.
Голова камбалы долго служила скряге. Стоило только немного подержать ее над жаровней — и рыбный запах заполнял все помещение. Прекрасная приправа к миске вареного риса!
Таков конец сказки.
— О! И вы в такой ранний час на рынке?! — таким возгласом приветствует меня знакомый сотрудник советского посольства.
— Потрясающий рынок! — восторгаюсь я. — Какие есть экземпляры! И вот… Купила оригинальное приспособление. Называется «пасть акулы». Это для копчения рыбы.
— Значит, уговорил и вас. Талант! Наверняка купили вон в той крайней лавке. Этот продавец славится своим умением продавать приезжим именно «пасть акулы».
Походили вместе по рынку. И, разглядывая сегодняшний улов, мой знакомый обратил мое внимание на одну из рыб.
— Я сейчас расскажу вам сказку о «неприступном замке». Хорошая иллюстрация к сегодняшней экскурсии.
Ну что же, послушаем еще одну сказку.
«Среди множества рыб в море обитает рыба, которую называют брасом. Она редко становится добычей рыбаков и, как правило, украшает лишь праздничные столы. Живет в море и башенка — улитка, которая служит пищей для бедняков. Жарят ее обычно в ее же раковине.
В одно раннее утро башенка и брас встретились в заливе. Рыба позавидовала улитке: живет в собственном домике, таком просторном, и над головой у улитки всегда надежное укрытие. Улитка самодовольно улыбнулась. Ответила брасу: дом, и вправду, надежен. Ей, улитке, искренне жаль тех, у кого нет домашнего очага. С сожалением смотрела башенка на браса.
Разговор внезапно прервался. В воде показался невод, тянувшийся за рыбацкой лодкой. Брас и находившиеся неподалеку от него рыбы стремительно понеслись прочь от опасных сетей. А улитка плотно прикрыла крышку своей раковины. Подумала, что вряд ли удалось брасу скрыться, и крепко заснула».
На этом месте рассказчик вдруг замолчал. Мимо нас прошел человек, несущий на голове пять больших ящиков с рыбой.
— Несет такую тяжесть, словно фетровую шляпу, — не удержался от комментария мой знакомый.
— Так что же было потом с брасом и башенкой? «Улитка, открыв через некоторое время дверцу своего хваленого домика, обнаружила, что лежит на грязном прилавке рыботорговца в куче мелких рыб. После долгого и томительного ожидания ее за бесценок купила бедная женщина. Дома она тут же зажарила улитку и, не вынимая из раковины, стала ее есть. Таким образом „неприступный замок“ превратился в обычную тарелку для еды. Женщина выбросила раковину вместе с остатками пищи на помойку. Вместе с мусором эту раковину потом сожгли».
Какая забавная Матрешка!
С проф. Ёсида-сан, активным членом ОЯСС, мы познакомились в 1984 г. Вместе с ним ходили тогда в музей, посетили зоопарк. На этот раз встреча с ним состоялась на железнодорожном вокзале. Мы пришли туда с Эрико-сан после посещения рыбного рынка. Втроем мы поедем в район Сэтагая, г. Токио. Предстоит встреча с ребятишками частного детского сада, носящего название «Сакура».
Дом, в котором размещается детский сад, стоит в окружении ветвистых деревьев. В нем воспитываются дети от трех до шести лет.
Ёсида-сан знакомит меня с директором садика г-жой Сумиэ Кацумата и ее заместительницей Кёко Ёсида.