Со стороны камер по направлению к нам шли двое. В одном я узнала капитана (мимолетная встреча в медкабинете не прошла даром), он что-то сердито выговаривал своему спутнику.
— Никар требует от меня оставить хоть кого-то из людей на Керсе. В обход Корпорантов и Содружества. Тайно. Говорит, что для изучения. Ему, видишь ли, жалко, что такой интересный материал пропадет. А по мне, так он просто запал на ту девчонку, даже сцонков припахал за ней присматривать. А те и рады. Привязали к себе тех двоих и теперь их не то, что Корпорации не видать, как своих ушей. Даже представители Содружества не имеют права требовать от Огненных, предоставить дамочек для простого опроса!
— Хочешь сказать, что тебе-то ни одна из этих кралей не понравилась? — со смешком спрашивал его спутник. — Да у нас пол экипажа слюни на них пускает, только твой приказ и останавливает, чтобы не растащили.
— Вот ещё чего! Они неизвестно кто и откуда! Это сцонки чувствуют, что женщины не представляют им никакой опасности и полностью с ними совместимы. А ребятам как быть? Кто их поймет сейчас? Все может быть. Не зря же Никар с этой девицей носится. Даже сеанс в капсуле для неё выпросил.
Возмущенный голос капитана ещё что-то говорил, его спутник, весело посмеиваясь, парировал. Но я уже больше не слушала, переваривая только что полученную информацию.
Следующее действие сцонка вообще выбило меня из колеи. Он заговорил, быстро, шепотом, немного сбивчиво.
— Передай своим, что как только попадут на станцию, пускай бегут, как и планировали. Тогрона большая, хоть кто-то из них точно сможет скрыться. Мы постараемся прикрыть.
— Что? Не понимаю?
— Ваши мужчины. Скажи им, чтобы попытались сбежать при их пересадке. Тебя и твоих подруг не отдадут. А вот им придется как-то самим.
В голове рой вопросов, но информации — кот наплакал. Навряд ли мне сейчас будут отвечать на все и что-то объяснять. Не время. Но есть то, что я знать должна.
— Почему? — спросила, заглянув в его колдовские, солнечно-желтые глаза.
— Потому, что мы чтим Неписанные Законы.
— Что? Я не понимаю….
Сцонк вышел из-за переборки и скорым шагом двинул в сторону камер, тихонько нашептывая мне на ухо.
— Некогда рассказывать. Запомни и передай своим — Тогрона это пиратская станция, там все нелегалы и правят там всем деньги и те, у кого они есть. Но в том-то вся прелесть, что спрашивать там, кто ты и откуда никто не будет. Приложат старания, смогут устроиться. Все будет нормально, пусть только опасаются попадаться на глаза Контролю и Корпорантам. А ещё, никому и ни за что не говорят кто они и откуда. Поняла?
Кивнула, потрясенно смотря на сцонка.
— Молодец. И прости, что больше ничем не могу помочь.
Меня осторожно опустили на пол, открыли дверь и втолкнули в лазарет камеру, к напряженно замершим коллегам.
Дверь за спиной с тихим шелестом закрылась.
— Народ, мы, оказывается, в ещё большой жопе, чем думалось раньше.
Глава 7
Почему мне так спокойно?
Почему я не испытываю ни грамма сожалений?
Неужели для меня настолько легко принять все те изменения, что несёт будущее? Даже нет переживаний, что родные и друзья не знают что со мной? Где я? Жива ли?
Я больше нервничала, когда получала диплом о высшем образовании, потому что после мне предстояло выбрать, куда идти устраиваться на работу. Какую компанию из великого многообразия предпочесть, и примут ли меня туда? Не будут ли мои ожидания больше, чем можно себе позволить в действительности?
Множество вопросов, на которые пришлось искать ответы путем не меньшего множества проб и ошибок, неудач и, пусть маленьких, но побед. Ведь за этими сложностями стояло мое будущее, которое лично я хотела видеть в более радостных красках, чем обычная офисная Московская серость.
Но что же изменилось сейчас?
Почему я чувствую уверенность в завтрашнем дне?
Почему…?
Опять смотровая в медотсеке. И я, на уже ставшей родной кушетке, прикорнула за очередной книжкой и не заметила, как заснула.
Осторожное прикосновение к предплечью.
— Вик, выспалась?
Ласковая улыбка склонившегося надо мной Никара. И, кажется, мои переживания уже не столь значительны.
Неужели, он и есть тот, рядом с кем, моё завтра уже наступило?
Но интуиция шепчет: нет.
Несколькими часами ранее…
Последние дни я провела у Никара. Почему-то он больше не отпускал меня к ребятам, и я порядком переживала за сослуживцев. А на прямые вопросы он всегда отвечал, что мне там лучше больше не появляться. Спрашивала о том, что случилось, но Никар предпочитал отмалчиваться. Но сегодня за обедом я твердо решила сломить его упорное молчание и начать решила издалека. Должен же он, в конце-то концов, проболтаться о судьбе ребят!
— Никар, расскажи, что будет, когда мы прибудем на станцию.
Мужчина осторожно отложил вилку на стол, которую до этого задумчиво крутил в руках, пока я доедала свою часть обеда.
— Через несколько часов мы выйдем из гипер прыжка и окажемся в звездной системе Эдриан, на её окраине расположена полулегальная станция, до неё нам лететь ещё несколько часов. Потом будет таможенный контроль, где нас проверят не только на наличие запрещенных к провозу предметов (к слову, таких здесь намного меньше, чем в изначальных списках распространяемых Контролем), но и на присутствие на борту возбудителей заболеваний имеющих красную маркировку и выше, опасных для станции представителей органической флоры и фауны. А так же, объявленных в розыск представителей разумных, за поимку которых назначено определенное денежное вознаграждение.
— Таможня, — состроив понимающую мину, закивала.
— У нас эту функцию выполняет отдельное подразделение Контроля. Кстати, это единая система для всех станций. Только у планетников свои службы, так как и власти на местах тоже свои.
— Понятненько… То есть станции напрямую подчиняются властям Содружества, в котором Контроль выполняет функции надзора. А управление и исполнение тоже на них?
— Именно. Соображаешь, — неожиданно похвалил меня Никар.
— Ты неплохо объясняешь. Да и аналогию с тем государственным устройством и вертикалью власти, что есть у нас, провести не сложно, — похвала не столько расстроила или обидела меня, сколько смутила. Меня, по-моему, с начальной школы никто не хвалил. — И школьник бы справился. Тем более что у нас в чем-то схожая ситуация.
Чувство, что щеки заливает краской, заставило отвернуться, спрятав лицо за упавшими из импровизированного пучка волосами.
— Не обижайся, — тут же среагировал Никар. — Просто я не ожидал, что ты так серьезно начнешь вникать в устройство системы.
Пф! Во дает!
— Ну, мне же жить теперь в этой самой системе. Должна я знать, «что», «кто», «где» и «почем», — поднимаю голову, и нос к носу сталкиваюсь с перегнувшимся через столик мужчиной.
На минуту мы так и замерли напротив друг друга. Я кожей чувствовала размеренное дыхание, следя за тем, как внимательный взгляд путешествует по моему лицу. Предательское сердце на миг сбилось, пропустив удар, а потом как кинется вскачь, разгоняя кровь с удвоенной силой по вмиг ослабшим конечностям.
— Признаю, моя вина, — устало выдохнув, Никар вернулся на свой стул. — В следующий раз я постараюсь как можно больше рассказать тебе о том, как… ты теперь будешь жить.
— Ловлю на слове, — улыбнулась, пытаясь разрядить обстановку. — Но меня сейчас больше интересует, насколько такие проверки тщательны? Как долго нам придется торчать на контрольно-пропускном пункте? На что это вообще похоже?
— Не очень долго. Есть специальные программы, которые считывают и сканируют данные с головного сервера корабля. Их, конечно же, можно подделать или просто обойти. Но, поверь, проще и дешевле заплатить сотрудникам Контроля. Для нас эта проверка вообще чистая формальность, — неожиданно, вся беззаботность слетела с Никара, оставив после себя беспокойство и озабоченность. — По крайней мере, так было раньше.