Пират взял меня за шею. Я вновь почувствовала внутреннюю сторону его перчатки. От тёплого касания вспомнилась подушка, и меня потянуло в сон. Но хват усилился. Я заморгала — уже от удушья, — вцепилась в его запястье пальцами и толкнула ботинком в грудь. Пират вздёрнул меня за футболку, ткань надорвалась, и я вскочила, чтобы не остаться без одежды. И тут же получила тычок вбок, мол: «Двигайся». Перешагнула через клетку и та стремительно отъехала в темноту, как примагниченная.
Этот шаттл казался другим. Без перегородки перед кабиной пилота и с панорамным иллюминатором на потолке. Никиту уже опаясали ремнями, он стоял между солдатами и с живым интересом осматривал шаттл. За «рулём» орудовал пришелец с толстыми, чёрными дредами. Едва мы зашли внутрь, как он забарабанил по панели управления как пианист по клавишам, и нас мотнуло в сторону. Как и в прошлый раз, Пират прицепил меня ремнями к себе. В иллюминаторе стремительно проносился обманчивый вид ночного города с высотными зданиями.
«Это что, космос? — ужаснулась я, когда гравитация резко ослабла, и ботинки оторвались от пола. — Господи, космос!»
Шаттл тряхнуло, и меня вытянуло из под ремней. Я стукалась о панорамное окно спиной, а затем боком, пока не развернулась и не оказалась посреди чёрной мглы. Вид космоса такого близкого и реального потряс меня до глубины души, но дыхание спёрло, когда я увидела корабль, от которого мы отдалялись. Невообразимая, монструозная конструкция с нагромождениями отсеков, которые покидали транспортные судна. Как гаражей налепили! За ней сияла голубая Земля. От неё мы уже порядком отдалились и летели в противоположном направлении. Не сравнить с кадрами из фильмов про орбитальные станции.
Боясь упасть, когда вернётся гравитация, я оглянулась и заметила испуганное лицо Никиты. В нём читалась не обеспокоенность за мою жизнь, а страх остаться одному, сродни тому, что я испытала ранее. Я растеряла жалось от переживаемого стресса, но сердце неприятно кольнуло. Нас ведь всё равно разделят. И хорошо если только друг от друга. Сохраняется ли память после смерти? Может, всё прожитое — зря?
Я отвернулась к иллюминатору и опять задумалась о маме. Без моей финансовой поддержки она переедет к бабе Люде — матери отца. В её избушке она прожила треть жизни, пока они не получили квартиру. Не худщее будущее, бабка старая, помощник ей давно полагался. Мой отец был её единственным сыном, врезался в столб двадцать лет назад по пьянке. О душевном состоянии мамы я старалась не думать, да и не переваривала сейчас голова сантименты.
Звёзды мирно сияли вдалеке, словно говорили: «Ты не одна!» Унылое созерцание безграничного космоса прервал Пират, схватив меня за ногу. Он спустил меня к себе, поверх ремней, и обхватил согнутой рукой под подбородком. Мои ноги то и дело поднимались вверх и почти касались Никиты. «Не чуди! — читала я в его взгляде. — Не привлекай внимание!»
Вскоре мы почувствовали лёгкий толчок. У входа в шаттл раздался механический гул соединения разъёмов. В иллюминаторе появился бок металлической конструкции, похожей на наружную обшивку корабля. Гравитация включилась. Мои ноги резко упали вниз и ударились о броню Пирата. Загорелся голубой свет. Первым во внутренний шлюз выводили Никиту.
Признаюсь, мои ожидания были на уровне франшизы «Звёздный Путь» или «Звёздные войны»: первоклассные технологии, ярко освещённые и чистые коридоры со строго ряженым персоналом. Но реальность оказалась между гражданским «Звёздным крейсером Галактика» и любой покинутой станцией, зачищенной вирусом, которые так часто «спасали» в фантастических фильмах.
Кстати о вирусах, я же почти голая!
По затемнённому коридору с поцарапанными и толстыми, как в противоядерном бункере, стенами передвигались... вооружённые космические бомжи? Массивные и преимущественно двуногие фигуры в сомнительной броне, собранной из остатков чужой экипировки, с дешёвыми механическими протезами и бластерами. Они щебетали и стрекотали между собой, как сверчки с саранчой. И головы такие... не человеческие.
Идущий впереди Никита посмотрел вверх, и я тоже. В темноте сводчатого потолка пробегали насекомоподобные с тяжёлыми ранцами на спинах. Количество переносимого ими материала стремилось к бесконечности, и я так бы и смотрела вверх, если бы не чья-то огромная, круглая лапа, закрывшая обзор.
Пилот с дредами резко дёрнул меня в сторону и прижал к стенке. Послышались громкие выстрелы, а затем — хруст. Лапа шириной в три моих туловища стёрла бластер в порошок. Она принадлежала существу, идущему на четырёх мускулистых ногах. Несмотря на шум стрельбы, и на то, что я и пилот примёрзли к стенке, космический слон не изменил ни скорости, ни курса. Крошки бластера падали с его подошвы на пол, словно кондитерский мак. Пират отсалютовал ему рукой и что-то громко прошипел, на что получил нудный и монотонный ответ вроде бы на том же языке. Я подумала, что если бы он не поддерживал баланс четырьмя конечностями, то никогда бы не встал на ноги. Либо бластер был игрушечный.