Лампы выключились, впереди загорелся тёплый свет. Точечный и круглый, как от разгорающегося энергосберегающего прожектора. Я понеслась к нему — кому не нравится свет в конце туннеля? — но он стремительно разворачивался вовнутрь коридора, пока не стал чёрной дырой в ореоле света. Я добежала до него на последнем издыхании, из страха остаться в кромешной тьме, и согнулась, уперев руки в колени. «Слишком громко», — успела подумать я, прежде чем услышала, как кто-то вместе со мной пытался отдышаться.
Круглый прожектор освещал наклонную поверхность стола с пленником, растянутым жгутами. Его мощная грудная клетка вздымалась и опускалась живой горой, дыхание было тяжёлым и громким, а чёрные волосы уходили далеко во тьму коридора. Когда мои глаза привыкли к яркому свету, я увидела, что у пленника была полностью вырвана нижняя челюсть, а язык — неожиданно длинный с точки зрения того, кто никогда не видел человеческий язык целиком — вывалился прямо на шею и походил на жирного, дохлого слизняка. Задержав дыхание от ужаса, я расслышала, как он пытался что-то сказать тем, что осталось от его жевательных мышц. Лишённые век глаза, все в кровяных прожилках лопнувших сосудов, беспорядочно двигались в глазницах, ища спасение от бившего в них света. Это его стоны раздавались в коридоре! Но неужели моё подсознание было способно на такие жестокие и подробные картины?
Вдруг мужчина посмотрел прямо на меня. Свет прожектора померк, но остался в выцветших, поблёкших глазах. Послышался чей-то манящий, приятный слуху шёпот, и сбоку показалась тень, высокая и стройная, как силуэт Мартиши из семейки Адамс. Она нежно огладила скованные, напряжённые руки пленника и потянулась, чтобы поправить его испачканные кровью волосы. Мне показалось, что я не должна на это смотреть — попала не по адресу — но тут тень достала инструмент, похожий на клещи и стянула ими кожу с руки мужчины, словно длинную перчатку.
Боже! Кусок с переливающимися перламутровыми чешуйками полетел прямо мне под ноги, словно ненужная тряпка. Не теряя ни секунды, тень проткнула лодыжки пленника острыми крюками и подвесила на цепях. Вытянувшись под своей тяжестью, мужское тело казалось ещё больше, чем на пыточном столе. Пленник больше не пытался заговорить, его слепой взгляд неотрывно следил за тенью, пока чёрная, густая кровь текла вниз, с ног к изуродованной голове. Удивительно, как только его поймали, как пленили!
Тень исчезла, но её шёпот и шаги остались.
«Чтобы удержаться в осознанном сне — двигайся, не останавливайся и не оборачивайся, — успокоил меня голос Емира. — Замрёшь на месте и вылетишь в обычный сон». Я посчитала это знаком, и зашагала дальше, прижав руку ко рту. Какая мерзость! Что так влияет на мой сон? Голодание, стресс или происходящее в столовке?
Сзади послышался звук, напоминавший работу бормашины. На стену коридора легли чёткие тени. Пленник дёргался, пытаясь сорваться с крюка, пока ему рассверливали колени. Я зажмурилась, собравшись прекратить кошмар мотанием головой, но тут у самого уха раздался резкий сосуще-хлюпающий звук. Глаза широко распахнулись, и взгляд упёрся в окровавленные крюки, сиротливо покачивающиеся посреди замызганного кровью коридора пиратского корабля. Прожектор исчез, путь вперёд, через паутину внутренностей, снова освещали красные лампы. «Чтобы удержаться в осознанном сне — открывай все двери, иди вперёд…», — повторял Емир. Но я хотела проснуться. И развернулась.
В начале коридора Пират защёлкивал на голове свой чёрный шлем.
— Ксюша! Ксюша, очнись! Ксюша!
Сквозь липкую плёнку в глазах я увидела испачканные в крови панели, едва пропускавшие свет. Голубая, густая жижа и внутренности измазали всё вокруг, будто посреди зала взорвался огромный, мясистый пришелец. Прикованная ремнями к стене, я с трудом оторвала руки от формы и отщёлкнула замки. Длинные разводы на полу уходили к дверям заблокированных кают, как в фильмах ужасов. Инопланетяне молча оттирали их грязными тряпками, вырывали спагетти из мышечной ткани со стен и столов, протирали световые панели. Как во сне, все мои ноги были в ошмётках чьих-то тел, на губах и во рту тоже была кровь, влажные волосы облепили щеку, а пальцы склеились и воняли. Будь инопланетная кровь красного света, я бы потеряла сознание от ужаса, а сейчас только сжала кулаки, чтобы унять дрожь. Страх делу не поможет.