Парень положил вымытые тряпки сушиться и отошёл к горе одежды. Покопался в развороченной крысами броне и вернулся с чёрным куском мяса, который тщательно и аккуратно отмыл от слизи.
— Второе сердце штра-зарр, — с благоговением произнёс Никита, проводя пальцем по голубым жилкам органа, по форме похожего на человеческую печень. От его касания сердце засветилось изнутри. — Неровня азарашту. Высшая раса.
— Эээ… — растерялась я, наблюдая за тем, как бережно Никита укладывает сердце в отдельный контейнер на полу. — Это нашего убили, про которого говорила азарашту?
— Нет.
Никита вернулся к стирке очередной тряпки, а я всё мучила ботинок. До какого состояния мы должны были отмыть эти шмотки? Судя по тряпкам, в которые кутались пираты на верхнем этаже — идеальной чистоты от нас не требовали.
— Как они поймут, кто работал, а кто нет? — задала я горячий вопрос.
— Азарашту, — односложно ответил Никита.
— Они будут стучать? Или они тоже члены экипажа?
— Ни то, ни другое. Они — биологическая система контроля.
— Это как?
Никита вздохнул, будто я спрашивала о чём-то банальном.
— Особенность азарашту — абсолютная память и способность сливаться образами с живыми существами. Они следят за отсеком, а их сознание периодически считывает главный штра-зарр.
— Тогда эти мухи должны бы сверхумными! — заключила я, с опаской оглядываясь на инопланетянок.
— Их интеллекта недостаточно, чтобы распоряжаться всей информацией. Они однополы и живут роем из сотен особей. Появление на свет новорождённых празднуют убийством старших. Наиболее сознательные азарашту, прочитавшие образы прогрессивных рас, сбегают раньше казни и строят хештоки, но в основном они — коллективные примитивы, которых используют все, кому не лень. Эти азарашту удовлетворены тем, что пригодились странному штра-зарр. Высшая раса крайне редко строит хештоки, но если такое случается — то делают это те, кто силен телом и слаб разумом. Как этот. — Никита кивнул на контейнер с сердцем. — Наш штра-зарр не такой. Старшая азарашту строила хешток на планете Ашуаран, в системе Рокш… — Парень зашипел, пытаясь выговорить непривычные звуки. — После удачного скачка её экипаж попал в плен к синтетической расе без живого сознания. Они заставляли её читать разумы пленников, над которыми ставили опыты. Азарашту живут недолго, а она была в годах, её решили усыпить, но внезапно появился новый заложник и выжег разум молодых азарашту. Там где юные не смогли, старшая преуспела, и распознала в пленнике штра-зарр. Такого, которых видела лишь в чужих воспоминаниях. В них считалось, что высшие расы с ментальными способностями не достигали состояния безвыходности и были властны над всем вокруг, но особенно — над собой. Системы их обитания процветали. Азарашту не знает, что такое «мотив», но ей показалось необычным присутствие такого штра-зарр на пути перерождения. Управляя её сознанием, он убедил синтетиков в своей безвредности. А когда они освободили его, штра-зарр уничтожил их лабораторию и сбежал вместе с азарашту. С тех пор они сменили множество кораблей. Ментальные способности штра-зарр открывали для них все двери и притянули других «высших» в экипаж, как магнит. Азарашту никогда не видела ничего подобного.
— Погоди, Никита… — попросила я, — Ты хочешь сказать, что здешний капитан — супер крутой экстрасенс? Читает мысли и зовёт друзей через время и пространство? Разве ты не говорил, что они не могут находиться вместе?
— Особи одной расы, имеющие общие корни — не могут, — согласно кивнул Никита. — Штра-зарр на этом хештоке из разных уголков Вселенной. Между ними мало общего. Азарашту считает их объединение влиянием разумного штра-зарр.
— Но зачем? Что они все делают на этом корабле? — Я вспомнила торги. — Они пираты, да?
— Это похоже… — задумчиво ответил Никита. — Пожалуй, можно так сказать. Штра-зарр исследует новые планеты и продаёт всё необычное на межрасовых торгах, чтобы продолжать путь. Но это не считается преступлением, поскольку в секторах нашего пребывания не действуют Законы о неприкосновенности.
Я посмотрела на голубое сердце в контейнере, нахмурив брови. На ум приходили разнообразные фантазии, в одной из которых орган, как эмбрион, развивался в нового инопланетянина.
— Что с нами будет, Никита? Нас продадут?
— Азарашту не знают наверняка, поскольку наша ценность равна нулю, но это одна из вероятностей. За сердце штра-зарр, напротив, могут предлагать целые корабли.
— И мы ничего не можем сделать, не можем стать полезны? — спросила я, почувствовав, как неприятно сжалось сердце. — Азарашту знает те расы, которые мы видели на торгах? Которые утащили ребят?