Собачье дело: Повесть
Вместо предисловия
15 января 1979 года младший проходчик Львовской железной дороги Иван Недбайло осматривал пути на участке Чоп-Западная граница СССР. Не доходя до столба с цифрой 28, проходчик обнаружил на рельсах труп собаки и незамедленно вызвал милицию.
Судебно-медицинская экспертиза установила, что собака умерла свой смертью, так как знаков насилия на ее теле обнаружено не было. Произвели немедленное вскрытие, которое подтвердило мнение экспертов. Собака скончалась от разрыва сердечной мышцы, что в ее возрасте было не удивительно. Затем приступили к опознанию личности пострадавшей. При собаке были найдены следующие документы: справка о прохождении прививок и виза на выезд на постоянное жительство в государство Израиль. Фотография на визе доказывала принадлежность документа данной особе. Звали собаку Белка, было ей четырнадцать лет от роду.
Когда младший проходчик Львовской железной дороги Иван Недбайло увидел документы собаки, он освободил рот от переполнявшей его слюны и философски заметил: «Собаке — собачья смерть!» Представители власти не возражали.
На следующий день под заголовком «Собаке — собачья смерть!» в местной газете была опубликована статья какого-то Шмелиха. В ней говорилось следующее:
«Собака — друг человека. Но люди бывают разные. Можно быть другом хорошего советского человека, а можно…
Белка была простой необразованной необученной собакой сомнительного происхождения. С юных лет она попала под теплое крыло государства. Здесь, под родным советским забором она родилась, научилась лаять по-собачьи, становиться на задние лапки, крутить хвостом.
Но под влиянием сионистской пропаганды Белка окончательно потеряла нюх и забыла, кому служит. И вот особа, для которой в нашей стране находилась кость, плюет в колодец, из которого пьет, кусает руку хозяина, который кормит и отъезжает в пресловутое государство Израиль.
Мы понимаем, зачем господам сионистам понадобилась Белка и ей подобные. Собаки в стране обетованной без прикрас нужны для того, чтобы из них делать мыло, которым по утрам умываются пышнотелые развратные жены господ сионистов. Но у господ не вышло! Обманутая собака подохла по дороге, и белые жены останутся грязными!
Собаку Белку не жалко. Эта сучья дочь заслужила такую участь. А некоторым гражданам еврейской национальности следует подумать и сделать из этой истории соответствующие выводы».
На следующий день весь город читал и обсуждал эту статью. Через день страсти улеглись. Газета со статьей, обведенной красным карандашом, уже не лежала на самом видном месте, а переместилась на шкаф. Читали ее только в поездах, где почта приходит на день позже. А через несколько дней, когда местная газета пошла по своему прямому назначению, о бедной собачке уже никто не вспоминал. И газеты этой вы сейчас нигде не найдете, разве что в какой-нибудь парикмахерской при бане, где. для клиентов сохраняются старые подшивки газет, в которых еще можно увидеть Никиту Сергеевича Хрущева в кукурузе. Так и забыли бы люди о бедной собачке, умершей от инфаркта на полотне железной дороги, если бы не…
Глава 1
В небольшой комнате за массивным столом сидел человек. В комнате, несмотря на то, что окна были раскрыты, стояла духота. Человек выглядел усталым. Он сидел, подперев большую голову руками, и бессмысленно смотрел на чернильный прибор в виде трех ветряных мельниц и Дон-Кихота на коне с копьем.
Справа от человека стоял книжный шкаф, в котором в беспорядке были свалены картонные папки с веревочными завязками. На папках были аккуратные наклейки с цифрами 1222, 537, 12, 1954 и т. д. Слева от канцелярского стола на стене висел умывальник, а рядом два полотенца на крючке, расшитые петухами. Вот, пожалуй и все, что можно сказать об этом рабочем кабинете. Да, еще одна деталь! За спиной у человека выделялся яркий прямоугольник на фоне выцветшей стены. Видимо, когда-то здесь был портрет, потом портрет сняли, а стены с тех пор не красили. Еще была дверь, обитая дермантином. Как раз в нее сейчас и постучали. Человек оторвал взгляд от ветряных мельниц и устало посмотрел на дверь.
— Войдите!
В кабинет вошел элегантный молодой человек. В руках он держал большую красную папку, на которой золотыми буквами было выведено: «К докладу».
— А, наш новый молодой сотрудник! Садитесь.