— Если полиция найдет убийц… — начала она.
— А если нет?
— Тогда не знаю.
Крис встал. Хотя в глубине души Элла почувствовала облегчение, она не могла поверить, что Крис сдался так быстро.
— Зачем ты приходил?
Неправильный вопрос, она не то хотела сказать…
Однако он ответил:
— Потому что скучал по тебе. Потому что думал, что могу быть тебе нужен.
Элла пыталась заставить себя встать, удержать Криса, но тот принял обиженный и оскорбленный вид.
— Я начну принимать таблетки. — Элла не это имела в виду, ей просто хотелось хоть что-то предложить ему. — И мы поедем куда-нибудь — в сентябре, как ты сказал.
— Ты хочешь, чтобы я сейчас остался? — Фраза прозвучала не как предложение, скорее как требование разъяснений, и ее молчание — единственный ответ, которого он ожидал. — Я все лето буду дома.
И Крис ушел.
Элла перестала понимать людей. Как следует себя вести? Может, лучше написать ему, и, когда они вернутся в колледж, все изменится?
Она услышала голоса внизу, стук двери, звук двигателя отъезжающего от дома автомобиля. Какая-то часть ее разума оценила усилия Криса: он приехал издалека, чтобы увидеть ее, возможно, намеревался остаться, помочь ей справиться с кошмаром. И за все старания она отплатила отказом.
В дверь еще раз осторожно постучали. Элле не нужно было смотреть на отражение в оконном стекле, чтобы понять — это Саймон.
Он подошел и положил ей руку на плечо.
Элла схватила его за пальцы.
— Извини.
— Нет, я сам виноват. Думал, он поднимет тебе настроение. — Саймон помолчал, потом добавил: — Никому не нужно, чтобы ты так страдала.
Фраза прозвучала фальшиво, будто он подслушал ее в слезливом телесериале и вдобавок почувствовал неловкость, повторив чужие высокопарные слова.
— Неужели? Откуда ты знаешь?..
Элла повернулась к Саймону. Казалось, он смущен, даже испуган.
— Надеюсь, что когда я умру, то оставлю в этом паршивом мире хотя бы одного человека с таким же разбитым сердцем, как у меня сейчас. Я хочу, чтобы люди грустили. Хочу, чтобы моя жизнь чего-то стоила!
Саймон улыбнулся.
— Мы ведь договорились, что больше не станем упоминать о смерти.
— Дай мне только это лето. Одно лето, чтобы погоревать о потерянной семье. Это ведь не так много, правда?
— Конечно, нет. И все-таки подумай насчет того, чтобы поехать куда-нибудь с Крисом в сентябре. Тебе пойдет на пользу.
Элла кивнула. Саймон снова улыбнулся и бесшумно закрыл за собой дверь.
Ей хотелось кричать. Кажется, она — единственный человек на земле, который понимает, что произошло.
Ее взгляд упал на телефон, и неожиданно Элла подумала о Лукасе. Ерунда, конечно, однако номер его телефона — ее последняя слабая связь с миром, в котором она теперь обитает. Только что ему сказать? Даже сам факт, что Элла еще жива, может вызвать у Лукаса минимум интереса.
И все же причина, по которой она не подняла трубку, была скорее практического свойства. Лукас — ее запасная позиция, последнее прибежище, и ей хотелось приберечь его в резерве на черный день. Лукас пока об этом не знает, но Элла больше, чем на кого-либо, рассчитывает на него.
Глава 9
Его дочь? Нет, не может быть! У этой девушки темные волосы.
Лукас почувствовал, что она идет к дому: действительно, остановилась и позвонила у двери. Одна из подруг, наверное. Симпатичная девчонка.
Лукас сфокусировал оптику на двери, однако угол был неподходящим, и тот, кто открыл, остался вне поля зрения. Как бы хотелось попасть в этот дом, узнать его топографию, увидеть Мэдлин и их дочь… может быть, нового мужа и других детей.
Вряд ли здесь до сих пор живут родители Мэдлин. Скорее всего они оставили ей дом, а сами переехали в деревню. Мысли о них вызвали ностальгические воспоминания: Лукас вспомнил, как они ему нравились.
Вместе с этими мыслями возникали все новые и новые воспоминания о Мэдлин.
Лукас хотел еще раз ее увидеть — не для того чтобы начать все заново, а чтобы просто сказать ей, что он изменился… или, во всяком случае, отошел от дел. Мэдлин, безусловно, останется непоколебима; и, наверное, будет права, сохранив безразличие к тому, что Лукас сделал со своей жизнью.
Он даже не знает, насколько изменился. Судя по разговорам с Эллой Хатто, можно было подумать, даже попробовать убедить себя, что настало время принять реальный мир… но нет, скорее всего это лишь самообман.