— Разумеется.
— Нет, подожди. Еще кое-что. Во-первых, перед тем как предложить мне отредактированную версию, помни, что я имею право выяснить все сама. И во-вторых: я уже знаю о наркотиках и торговле оружием, поэтому не надо меня щадить.
Вид у Саймона был заинтригованный:
— Как ты узнала?
— Сообщил человек, который охранял меня в Италии. Он знал папу много лет назад.
— Неужели? Расскажи-ка мне об этом малом.
— Сначала ты расскажешь мне о бизнесе. Мы что, преступники?
Саймон рассмеялся:
— Конечно, нет. Послушай, в молодости Марк был связан с наркобизнесом, да и с торговлей оружием, однако здесь он никогда не нарушал законов. Максимум время от времени случалось работать с сомнительными экспортными лицензиями, что чаще всего делалось во взаимодействии с правительством.
— А что же тогда полиция? И почему кому-то понадобилось их убивать?
— Это два разных вопроса. Полагаю, вся суть в какой-нибудь давней незаконченной сделке.
Его слова подтверждали сказанное Лукасом, и от этого дополнительного доказательства Эллу стало подташнивать.
— Полиция поднимает сделки восьмидесятых… Марк попал под расследование, проводимое американскими и английскими властями в связи с незаконным отмыванием денег. И я буду с тобой откровенен: тогда он действительно отмывал деньги, но им не удалось ничего найти. Поэтому твой папа и был успешным бизнесменом. Так или иначе, с середины до конца восьмидесятых дела велись законно, хотя и были довольно сложно организованы. Офшоры, понимаешь ли.
Саймон замолк и посмотрел в сторону лужайки. Приближалась Люси с подносом.
— Извините, что мешаю, — сказала она мягко.
— Никаких секретов, ты все это знаешь, Люс. Просто мысль о холодной выпивке выбила меня из колеи.
Она улыбнулась Элле.
— Я бы ни за что не принесла ему выпить, если бы не ты.
— Спасибо, — поблагодарила Элла, взяв один из запотевших стаканов.
Когда Люси ушла, Саймон продолжил:
— Как я уже сказал, структура бизнеса достаточно сложна, в основном офшоры, из соображений ухода от налогов. Власти до сих пор относятся к этому с подозрением, что вполне естественно.
— То есть ты имеешь в виду, что у меня нет причин беспокоиться и чего-либо стыдиться?
— Совершенно верно. Напротив, ты вправе гордиться тем, чего достиг твой отец. Да, бизнес-империя Хатто не всемогуща, но нас просто так не согнуть!
Элла сделала глоток, слегка поморщилась и спросила:
— Я богата?
— Да. Очень. Точно сказать не могу. Скорее всего ты стоишь больше двухсот миллионов фунтов стерлингов.
— Не может быть!..
Что за чушь?! Люди с такими деньгами не живут так, как жила ее семья…
— Элла, послушай, да один только твой дом уже делает тебя мультимиллионершей.
Дом… Но как она сможет теперь туда вернуться?
— Я хочу продать его, и как можно скорее.
— Не торопись. К концу лета ты будешь думать иначе.
— Нет. Я не желаю туда возвращаться. Пожалуйста, организуй все и выставь дом на продажу.
Саймон с явной неохотой кивнул.
— Ты не против, если я останусь здесь до конца лета?
— Конечно, нет. А на Рождество ты поедешь с нами на Карибы.
Элла улыбнулась, однако вспомнила, что теперь у нее больше никогда не будет Рождества со своей семьей. Вдруг возникла мысль: какое будет Рождество у Лукаса в Швейцарии — одного в доме посреди своей библиотеки?
— Спасибо. Мне потребуется какое-то время, чтобы решить, где жить во время учебы.
— Хорошо. Я имею в виду — хорошо, что ты собираешься вернуться в колледж. После похорон нужно постараться вернуться к нормальной жизни, насколько это возможно. А для тебя это значит — быть двадцатилетней девушкой, обычной студенткой. Остальное подождет. Я позабочусь обо всем, пока ты не сочтешь, что мне пора отойти в сторону.
— Этого никогда не произойдет. Слава Богу, рядом есть ты, Саймон. Не знаю, что бы я без тебя делала.
— Да нет, ты ошибаешься. Ты крепче, чем сама о себе думаешь.
Как бы случайно он оглянулся, и Элле это показалось несколько странным.
— Да, по поводу того малого, что охранял тебя… Ты сообщила полиции, что не знаешь, кто он такой, как его зовут и все остальное.
— По дороге в консульство он сказал нам, что если мы так сделаем, то облегчим ему жизнь. Наверное, это самое малое, чем можно было его отблагодарить.
Саймон откинулся на спинке стула с заинтересованным видом.
— То есть тебе известно, кто он такой? Расскажи-ка.
— Его зовут Стивен Лукас. Папа нанял его, чтобы он за мной приглядывал.
Похоже, Саймон был очень озадачен, если не сказать — поражен.
— Стивен Лукас… Он так представился?
— Нет, он назвался просто Лукасом. Ему примерно столько же лет, сколько и тебе.
— Удивительно… Я думал, он ушел на покой. Вот уж кого я никогда не выбрал бы в качестве телохранителя.
— Ты знаешь Лукаса?
— Господи, конечно, нет. Только слышал о нем. Неприятный тип, скорый на расправу и с репутацией наемного убийцы.
Скор на расправу?.. Элла вспомнила, с какой яростью Лукас тогда набросился на Криса, и представила, что могло случиться, если бы он дал волю своему гневу.
— Лукас говорил, что ему приходилось убивать… И он убил троих, чтобы спасти мне жизнь. Это все, что я хочу знать о нем.
— И правильно, — кивнул Саймон. — Мне нужно связаться с ним — убедиться, что его работа оплачена. Он оставил тебе номер телефона или адрес?
Элла покачала головой. Ей хотелось, чтобы номер, записанный в книге, принадлежал только ей одной.
— Ладно, наверняка он свяжется с нами, если ему понадобятся деньги. Кстати, составление завещания — его идея?
Похоже, Саймон очень подозрительно отнесся к влиянию, которое загадочный Лукас мог оказать на Эллу. Еще до того, как она успела ответить, возбужденные крики мальчишек вырвались из дома и разнеслись по лужайке. Гарри несся во весь дух с теннисной ракеткой в руках, а Джордж — с мячом.