И подруга направилась в сторону беседующей парочки.
На долю секунды наши глаза встретились. Роланд потер нос, удивленно-шутливо приподнял брови, а я с куском льда под ложечкой юркнула в дверь, сбежала вниз по лестнице и ворвалась в кухню быстрее, чем можно было сказать «Робби», не говоря уже «Бёрнс». В кухне меня нагнала запыхавшаяся Гертруда.
Стол был накрыт не для фуршета, а для торжественного ужина — напрасно я надеялась набрать горсть вкусностей и набить ими рот, объясняя причину своего забега а-ля Себастьян Коу[50].
— Господи Боже, — удивилась Гертруда. — У тебя что, глисты?
— Ты прекрасно готовишь, а я просто умираю с голоду. — Я с диким видом оглянулась в поисках еды. Желудок кричал «нет», но необходимость отвертеться решительно заявила «да».
Гертруда немного разволновалась, но, купившись на похвалу своих кулинарных достижений, смягчилась:
— Верно, детка, я хорошо готовлю, но нет необходимости так рваться к столу. Уж что-что, а никто из моих гостей никогда не останется голодным.
— Нет, нет, конечно, — залебезила я, — но я не успела съесть ленч, нельзя же пить на пустой желудок, ну пожалуйста, дай мне перекусить!
Клянусь, убедительности и натиску моей мольбы позавидовал бы Оливер Твист.
Гертруда захлопотала, подхватила что-то с блюд и вручила мне овсяный пирог с чем-то лежащим сверху. Кажется, это была селедка, но мог быть и клубничный джем, поскольку я не в состоянии была ничего замечать.
— О-о-о, спасибо, — простонала я, жадно поглощая угощение и едва не подавившись при попытке проглотить все целиком. — Расскажи мне о… — я пыталась разыграть гамбит, удержавший бы нас в кухне навсегда, — расскажи о… э-э-э… — Оглядевшись в поисках вдохновения, я уже хотела расспросить о самой безопасной вещи на свете — сегодняшнем меню, из которого запомнила лишь хэгиш, но мысль о том, как Гертруда станет потчевать — а она станет, ох как станет — подробностями приготовления измельченных овечьих внутренностей, оказалась невыносимой даже в теперешнем моем положении, поэтому я довольно невнятно закончила: — Об Алеке!
Я проговорила это с полным ртом. Вам доводилось замечать, как прилипают к зубам твердые овсяные зерна? Ну так попробуйте, особенно когда во рту пересохло, а желудок сжимается и ходит вверх-вниз, явно не собираясь принимать проглоченную пищу.
— Да, об Алеке. Где он?
— Ну как — где, — слегка озадаченно начала Гертруда, — наверху, в килте и с аккордеоном. Давай поднимемся к гостям, сама с ним пообщаешься! Запей чем-нибудь, — Гертруда посмотрела на меня критически, — раз у тебя такое внутри. Должна признаться, выглядишь ты так, словно тебе необходимо выпить.
— Нет! — крикнула я, обдав Гертруду фонтаном крошек. — Расскажи мне побольше об Алеке и… ну… ты знаешь… — Должно быть, в моем голосе прозвучали чувственные нотки, потому что Гертруда лукаво улыбнулась.
— Боже, — сказала она, — никак не возьму в толк, что ты имеешь в виду. Тебя интересует секс с теми, кому за шестьдесят?
Я поперхнулась:
— Конечно, нет. В смысле, не рассказывай, если не хочешь. Я это, ну… в общем, да.
Все, что угодно, лишь бы остаться на кухне.
Подруга похлопала меня по плечу.
— Неужели это тебя смущает? — мягко спросила она.
— Что?
Гертруда подняла густые седые брови.
— Секс? — пискнула я сквозь недожеванный овес.
— Это ты должна мне сказать. Не понимаю, что с тобой происходит: приходишь такая красивая, тут же пачкаешься… — Гертруда смахнула несколько крошек с моей бархатной груди. — Все, пошли, пора. Смелей! Пойдем наверх и выпьем. И успокойся, никто тебя не укусит. А выглядишь ты просто роскошно.
Она зашагала по лестнице, и мне ничего не оставалось, как плестись следом.
Когда роскошно выглядишь, уныло думала я, это не значит, что так себя и чувствуешь.
Когда она открывала дверь, ведущую в залу, я спросила:
— А почему Рут не пришла?
Гертруда повернулась ко мне, уже взявшись за ручку:
— Я ее не пригласила, — просто ответила она.
— Но почему же?
— Ну не каждый же раз, — деловито сказала Гертруда.
— Но… — прошипела я и ткнула пальцем в дверную обшивку, — ты же позвала Роланда.
— Да, — озадаченно подтвердила хозяйка. — Роланд здесь.
— Слушай, а тебе это не кажется странным?
— Странным? Почему странным?
— Ну я знаю, ты — нонконформистка и все такое, но мужья обычно приходят в гости с женами. Особенно когда один из супругов ждет ребенка.
— Все правильно, — отозвалась Гертруда. — Я и Виктора не пригласила.