- Дядя Сардор... - отвлекли его от воспоминаний.
Сардор посмотрел на парня:
- Что надо?
- Вещица одна есть. Может, возьмешь?,. Жене... Иль Наталье.
Сардор молчал. Он не любил рыночных хмырей, но место не выбирают, в нем оказываются. Сардор оказался на рынке. Терпи. Алкашам иногда ссужал, сам не без греха, а вот ворованное не брал никогда. А уж отличить пропиваемое из семьи от ворованного умел, ничего не скажешь. Этот павловопосадский платок был явно ворованный, а когда Витек, истолковав паузу по-своему, вытащил из пакета маленькую концертную сумочку, все окончательно встало на свои места.
- Ты че! - завопил Витек,- отступая. Сардор зачерпнул кипящего масла и поднес к лицу Витька.
- Больше сюда не приходи. Понял? Я Василию-то скажу. Он тебе холку намылит. Витек отпрыгнул подальше.
- Ну чебурек недоделанный, ты у меня еще укусишь... - пообещал он.
"Неужели Васька знал? - ломал голову Сардор. - Нет, не знал, иначе этот при нем предложил, а он выждал, когда тот уйдет. До чего же водочка доводит", думал Сардор.
Находясь в расстроенных чувствах, даже не заметил, как появилась Наталья.
- Здравствуйте, Сардор Рахимович, - прервала раздумья Наталья.
- Доброе утро, Наташа Ивановна, - ответил Сардор суше, чем обычно.
Он долго учился скрывать свои чувства и достиг в этом заметных высот.
-Что-то вы суровый последнее время, Сардор Рахимович? - едва сдерживая смех, спросила Наталья.
- Будешь здесь суровым, от такой жизни.
- А что так? Кто же вам настроение испортил, уж не жена ли?
Сардор закладывал рис, не отвечая на вопросы.
- Я думаю, что вам, Наталья Ивановна за хлебом пора идти.
Вот шайтан в юбке, подумал Сардор, глядя вслед своей помощнице, которая удалялась, зазывающе покачивая бедрами, дразнит каждый день, то языком, то задницей, а то над казаном склонится так, что, того и гляди, груди в рис провалятся.
Помощница ушла.
Три года в столице, а чего он достиг? Что имел в Намангане, то и здесь. На родине даже лучше было. Там его все знали. Здесь тоже знают разные...
Глава 14
Пошел третий день, как Николай Иванов стал владельцем огромной собаки, породы которой сам не знал. Он пробовал на улице подойти к книжному лоточнику, взять и за так посмотреть собачью энциклопедию, но не тут-то было. Опытный книжник сразу распознал в нем интересующегося, но безденежного.
Черт знает, как это он меня вычислил, думал Николай, и вторая мысль, заставившая лоб покрыться испариной, тут же прожгла его: а про то, что произошло с ним четыре дня назад, можно ли вот так, с лету? Наверное, можно. Говорят, они сами себе подобных за версту чуют и в любой толпе найдут. Он еще по привычке делил мир на "них" и "не них" и стоял как бы особняком.
После сегодняшней консультации с Гариком он решил, опять же по совету, вызвать кинолога - хрен с ним, сбережения кое-какие есть, - определить породу и получить заключение. Потом надо будет вызывать ветеринара или вести собаку на прививки самому. Дальше Гарик обещал помочь с оформлением в клуб. Они даже придумали легенду, откуда Зверь и как достался. Тот же Гарик дал телефон кинолога, и Николай тут же до него дозвонился. Визит стоил двадцать долларов. Кинолог мог оторваться с основной работы только днем, но днем не мог Иванов. Кинолог предложил Иванову оставить ключ в условном месте под ковриком, а самому ни о чем не беспокоиться. Иванов перезвонил жене и попросил положить ключ под коврик. Виолетта была конечно же недовольна, но Николаю глубоко плевать на ее недовольство. Впервые рявкнул как мужчина, хотя вот уже четыре дня таковым не являлся. Бдительные сослуживицы оторвались от бумаг и с изумлением наблюдали перерождение хиляка в мужчину. И так бывает...
Вторым этапом было отпроситься у начальства. Конечно, проще выдумать себе какую-нибудь работу в городе, скажем - библиотека, но Иванов уже исчерпал все библиотечные лимиты с этими поездками на дачу. И тут снова помог проныра Гарик. У начальника тоже оказалась собачка. Дворянин. Рассказывали, что из-за этой подобранной им где-то по случаю дворняги первое время начальник даже испытывал трудности в семейной жизни, хотя мужчина положительный и видный. Почти Черномырдин.
Иванов подошел к начальнику и, опустив глаза долу, начал свой горестный рассказ о подобранной собаке.
- Порода-то какая? - живо поинтересовался шеф.
Как и предупреждал Гарик, сердце начальника широко распахнулось.
- Не знаю, - честно признался Николай.
- Дворянин...
Сердце распахнулось еще шире. Иванов не стал его захлопывать признанием, что Зверь, по всей видимости, пес породистый и даже элитный.
- А Виолетта?.. - поинтересовался начальник. Взаимоотношения чужих жен с собаками очень сильно интересовали начальника.
- А ее какое дело? Я что, не зарабатываю, чтобы собаку накормить? Зарабатываю. Она ее выгуливает? Нет. Так какого, спрашивается, лезть, - снова удивил, теперь уже всех, своей мужественностью Иванов.
Он видел себя сейчас со стороны глазами отдельских барышень не сереньким человечком среднего роста с редкими волосами на маленькой головенке, а Георгием Победоносцем, сразившимся со змием.
Глаза начальника ответили ему дружеской взаимностью.
- Но все-таки ты так уж круто не бери...
- Не беру, да приходится.
- Ладно. Иди. Все равно до конца недели работы особой не предвидится.
Так Иванов оказался на свободе. Матвей догнал его в коридоре и некоторое время шел молча.
- А мне не сказал, что собаку подобрал, - не смотря другу в глаза, сказал Матвей.
- Ну не сказал и что? Мир, что ли, рухнул? Почему это если друзья, то непременно должны всем делиться? Чушь. Ты же не рассказываешь про свою сексуальную жизнь, верно?
- А Гарику сказал, - гнул свое Матвей.
- У Гарика собака. Я советовался. У тебя же собаки нет. У тебя кошка. Я что, должен был спрашивать у кошатника, чем собаку кормить?
- Ты с Гариком не вяжись. Человек он нехороший. Скользкий. Настоящий ку-клукс-клан.
- Не маленький. Сам выберу, с кем быть, а с кем повременить.
- Ладно-ладно...
И Матвей отстал.
Только теперь, чуть не попав под машину, Коля вспомнил бабью обиду Матвея. Постой-погоди... Но думать было уже некогда. Иванов подходил к дому. Сердце его предчувствовало недоброе.
Лифт, обыкновенно сломанный подростками, на этот раз быстро домчал хозяина собаки до нужного этажа. Николай отомкнул предбанник и, подойдя к двери, приложил ухо. Он ожидал услышать что угодно, кроме тишины. Раз кинолог, значит, изнутри должны были звучать команды - кинолог обещал за двадцать долларов провести первую дрессуру, - на худой конец утробный лай Зверя, но ничего подобного. Слышно только "Радио России". Ключа под ковриком не оказалось. Кинолог должен был быть внутри. Если никто не подает никаких признаков жизни... Иванов представил себе страшную картину и покрылся потом. Нет, этого не может быть. Как не может? Тишина пугала. Кинолог же... Он обязан найти выход из любого положения со Зверем...