Так же он пытался узнать, что спрятал Гриндельвальд в коридоре на третьем этаже. Там оказалась целая полоса препятствий, включавшая трехголового пса, но Гарри никак не мог пройти её до конца — все время проигрывал в заколдованные блондинчиком шахматы. Одно радовало — дракон таки отсутствовал.
Обучение школьников зельям оказалось крайне опасным занятием — дети, вполне оправдывая наименование «малолетние дементоры», постоянно путали ингредиенты, забывали надевать защитные перчатки и вообще всячески пренебрегали техникой безопасности. К тому же, в Хогвартсе существовала давняя традиция на все самые опасные предметы «спаривать» скандальный Гриффиндор со столь же скандальным Слизерином, видимо, в целях улучшения генотипа магической популяции путем беспощадного естественного отбора, так что на занятиях имели место быть и осознанные диверсии. У Гарри в голове не укладывалось, сколько крови он сам, оказывается, попортил своим преподавателям. «Страшно не то, что я — взрослый волшебник, а то, что взрослый волшебник — это я.»
С особенной ненавистью Гарри ждал первого занятия пятого курса Гриффиндор/Слизерин, где, как он уже знал, учились золотой мальчик Флитвик, некая Грейнджер — девушка с отличными оценками, для которой, однако, из всех преподавателей доброе слово нашлось лишь у пафосного блондинчика, что само по себе внушало подозрения, младшая сестра Рональда Уизли, успевшая заочно надоесть по рассказам брата, староста Слизерина по фамилии Долохов, из-за которого блондинчик как-то разразился в учительской особенно длинной и прочувствованной речью на тему ущербности аристократии, правда, никто не понял, что он перед этим курил (хотя леди Розье и попросила поделиться), и, для полного счастья, сын убиенного певца, однако, судьба и расписание долго лишали бывшего аврора столь радостной встречи.
И вот настало оно. Последнее занятие первой пятницы учебного года, последний урок перед первым в году обязательным собранием дуэльного клуба Гриндельвальд, конечно же, Гриффиндор/Слизерин. Как оказалось, не зря он опасался.
— Профессор Поттер, можно задать вопрос? — поднял руку черноволосый мальчик со Слизерина, едва студенты успели рассесться.
— Да, мистер?..
— Снейп, Северус Снейп. Я хотел бы узнать вашу квалификацию, профессор, — студент посмотрел на Гарри взглядом аврора на допросе, словно ожидал, что тот сейчас признается в приобретении поддельного диплома в Лютном у мигрантов.
— Моя квалификация состоит из полного образования в Хогвартсе со сдачей ТРИТОН по Зельеварению, прохождения курсов подготовки британского Аврората, прохождения курсов повышения квалификации при британском Аврорате в течении шести лет ежегодно.
— Таким образом, степени Мастера Зелий вы не имеете? — с нескрываемым ехидством уточнил Снейп. И чего это он решил прикопаться? Может, его сын певца надоумил? Впрочем, черноволосый парень, как две капли воды похожий на убиенную звезду эстрады, бросил на Северуса слегка раздраженный взгляд.
— Моей квалификации хватает для преподавания в школе, хотя я бы предпочёл вести Защиту от тёмных искусств, если у вас возникли какие-либо вопросы по компетенции преподавателей, вы всегда можете уточнить у школьной администрации.
— Хорошо, профессор, а могу ли я уточнить у вас, — Снейп издевательски ухмыльнулся. — Где вы будете искать безоар? А чем аконит отличается от клобука монаха?
— Очевидно, что искать его я буду в этом шкафу, а вообще его добывают в желудке козы. Аконит и клобук монаха — одно и тоже. Если вы продолжите задавать вопросы не по теме занятия, я буду вынужден снять баллы со Слизерина.
— Лорд Поттер, — воскликнул слизеринец с кривым подбородком, на котором из нормальной школьной формы имелась только мантия — под ней он был одет в нечто из костюмных фильмов. Кружевное жабо топорщилось, неуловимо напоминая огромную дохлую моль, вышитые штаны ниже колен сменялись белыми чулками на подвязках, ботинки тоже были сдобрены шелковыми бантами. Волосы странного молодого человека были напудрены и завиты тугими буклями, сзади заканчиваясь косичкой, опять же, с бантом. Говорил он наигранно картавя и растягивая слова. — От имени факультета Слизерин как староста курса я хочу извиниться за поведение Снейпа, он совсем не умеет себя вести в приличном обществе, сидел бы в своем Гадюкино…
— Вам совсем не обязательно называть меня Лордом, достаточно «сэр» или «профессор», — на самом деле, подобное обращение считалось немного устаревшим даже между волшебниками из старых чистокровных семей, к которым Поттеры не относились. Может, конечно, этот мальчик так сильно уважает сотрудников школы? Лорд-профессор, лорд-хранитель чулана со швабрами, лорд-командующий собакой лесничего… Звучит. — И вам не нужно вмешиваться в мои разговоры с другими студентами, мистер…
— Антонин Долохов, лорд Поттер, — со стороны Гриффиндорцев послышались смешки и шепотом высказанные альтернативные варианты имени типа «Аристофилия головного мозга» и «Мамзель Антуанетта». Гарри заметил, что хотя Слизеринцы и зашикали на них из факультетской солидарности, некоторые не смогли скрыть ухмылки, а сидящий рядом с предполагаемым сыном певца быкоподобный парень и вовсе не сдержал смех. Из Гриффиндорцев не смеялась только фантастически красивая, словно сказочная принцесса, девушка с длинными волосами цвета меди, алебастрово-белой кожей, ярко-голубыми глазами и тонкими высокими скулами. Судя потому, что среди них она оказалась единственной рыжей, это и была Джиневра, хваленая сестра Рона Уизли. Что же, следует признать, она и правда прекрасна. Неожиданно. Долохов от такого внимания покраснел и обиженно потупился. — Простите, но разве Поттеры не в родстве с чистокровным родом фон Мариендорф, к которому принадлежит действующий министр магии Германии?
— Еще одно слово, и мне придётся снять баллы с Гриффиндора, — пообещал Поттер. — Долохов, во-первых, аристократическая приставка «фон» никогда не используется среди волшебников Германии, это у них даже в законе прописано, а Хильдегарде Мариендорф известна как раз строжайшей приверженностью букве закона. Во-вторых, между большинством древних волшебных семей действительно существуют родственные связи, но это не повод для обращения «лорд», так именуют лишь глав чистокровных семей и членов Визенгамота, и то многие считают это обращение пережитком.
Долохов с крайне удивленным видом сел.
Одна из студенток Гриффиндора, Минерва Макгонагалл, почему-то отсутствовала, и никто не мог сказать, где она. Гарри опять ощутил укол тревоги. Он вдруг вспомнил, что эта Мариендорф, до того, как стать министром, командовала Авроратом Германии. Может быть, связаться с ней на правах родственника, вдруг она что-то знает про пафосного блондинчика? Впрочем, у него всегда было ощущение, что она его заочно ненавидит — история с Седриком в своё время испортила её рейтинги, пресса Германии утверждала, будто родственник кандидата — сумасшедший и убийца. Драко Малфой не упустил шанса поставить Гарри в известность, что о нем пишут.
— Итак, сегодня мы будем готовить укрепляющее зелье. Кто может рассказать об его свойствах? Мистер Флитвик? — хм, наша знаменитость, посмотрим, что он знает.
— Понятия не имею, — без раздумий отозвался полугоблин. — Понимаете, профессор, мне зелья все равно в жизни не пригодятся. Я уже решил, что буду заниматься чарами. Спросите вон Риддла, ему же надо подлизываться к преподавателям…
— Минус пять баллов с Гриффиндора за неуместные высказывания! — бросил Поттер, даже не подумав, что воспитательные меры в отношении богатого наследника могут кому-нибудь не понравиться. — И еще пять за отсутствие ответа.
— Я ничего не знаю, профессор, — с виноватым видом сообщил Риддл, хотя Гарри не собирался следовать совету Флитвика. — Вообще ничего. Меня здесь даже дразнят за это! Подростковый газлайтинг!
— Буллинг, Том Риддл! — воскликнула Грейнджер. — Простите, профессор, но Том — немного тупой!
Флитвик, только что нахально ухмылявшийся снятым баллам, теперь переводил подозрительные взгляды с Гермионы на Риддла и обратно, явно не понимая, что происходит. Остальные студенты тоже недоумевали, впрочем, возможно, они просто не знали, что такое «газлайтинг». Газовый свет? Как он может быть связан со школьными издевательствами? Гарри, например, не знал. А вот что они задумали, понял. Неплохая мысль, чтобы отвадить Крысу.