От «мутного квеста» Том, конечно, отмазался, но теперь у Кровавого Лорда, как ни крути, был на него компромат. Да и что делать с книгой запретных знаний? Ладно, вот Грейнджер очнётся, и они что-нибудь придумают.
Честно говоря, Риддл успел в усмерть задолбаться за этот день, и мечтал только об ужине и кровати, уже даже разбирательство с Гренном и Лонгботтомом хотелось отложить до утра, но этим планам не суждено было сбыться. На пути к Большому Залу его отловил Моуди. Под глазом гриффиндорца красовался здоровенный фингал, да и вообще он выглядел потрепанным.
— Кто тебя так? — искренне удивился Том.
— Гойл твой. Лонгботтом наплел ему, как тяжела и неказиста жизнь богатенького чистокровного наследника, тот сопли развесил и полез его защищать! Слизеринец называется! Развели как лоха!
— Где они?
— На кухне прячутся, Лонгботтому надо заесть стресс, — Аластор издевательски скривился.
— От кого прячутся? — заинтересовался Том.
— От меня.
— Пошли быстрее, пока не смылись, — и «заесть стресс» тоже не помешало бы, да.
Рядом с проходом на кухню стоял, облокотившись на стену, злобный малолетний телепат и меланхолично поглощал лимонные дольки.
— Не уверен, но мне кажется, Лонгботтом под кайфом, — сообщил он им. — С виду он в норме, но в голове что-то странное…
— Может, последствия той фигни со стиранием памяти? — предположил Том, вытаскивая из пакетика лимонную дольку.
— Ну, не похоже… вы-то не под кайфом, — неуверенно проговорил Альбус.
— Короче, Лонгботтом — опасный псих, — резюмировал Аластор.
— Пойдем, пора с ним побеседовать, — скомандовал Риддл, ударив кулаком о ладонь.
— Невилл ни в чем не виноват! — «поприветствовал» Тома Гренн. Ага, вообще ни в чем… «Да я его пока и не обвинял. Пока.»
— Уж не хочешь ли ты решить это за меня? — угрожающе произнес Риддл, обводя их зловещим взглядом. Кажется, особенно кровожадно получилось, когда он заметил блюдо с жаренным мясом, стоящее прямо за спиной Лонгботтома, но тот принял на свой счет.
— Это ради общего блага! Дело в том, что определенный круг лиц в нашей школе практикует темную магию… — насколько знал Риддл, в «определенный круг» входила вся школа, за исключением, возможно, первых двух курсов Хаффпаффа. — Вспомните хотя бы убийство Филча!
— Ну, помним, — бросил Риддл. Сторона, в которую пошёл разговор, заставила его внутренне растеряться.
— Вы просто не знаете мою семью! Когда я был маленьким, они думали, что я сквиб, и пытались меня утопить, чтобы я использовал стихийную магию, а в другой раз выбросили из окна! — да, проблемы у этих чистокровных мажоров… Риддла наоборот в детстве все ненавидели из-за постоянных всплесков стихийной магии, особенно за то, что рядом с ним постоянно коротило электроприборы. — А когда появился мой младший брат, Ричард, мне вообще житья не стало. У него-то первый стихийный выброс случился в два года! Я был уверен, что мне сотрут память и выкинут в магловский приют!
Вот, Том же говорил, чистокровные постоянно так делают!
— Лонгботтом! Хватит зубы заговаривать! Очень любопытно, как твое якобы тяжелое детство связано с сегодняшним инцидентом? — сказал он в слух. — Зачем ты соль в котёл кинул?
Риддл предположил, что заподозренную Квиберном соль подбросил сам Невилл, но это было не точно.
— Я не знаю! — вытаращился Лонгботтом. — Какую соль?!
Том скосил глаза на Дамблдора, давно уже жравшего попкорн. Тот едва заметно кивнул. Лонгботтом говорил правду. Но на врожденную легилименцию нельзя полностью полагаться — мало ли какие есть хитрые способы ее обойти? Особенно у отпрыска обеспеченной чистокровной семьи. Том нередко испытывал что-то вроде отчаяния, когда какая-нибудь бездарность из старинного рода запросто вытаскивала из семейных закромов древний артефакт, о самой возможности существования которого такие как он даже не догадывались.
Вероятно, следовало продолжить стоять со злобным видом, но Риддлу уже надоело голодать, и он наконец-то утащил у домовиков куриную ногу.
— Хм… — Моуди многозначительно потер подбородок и тоже ухватил кусок курицы. — Мне кажется, что ты врешь…
И тут раздался самодовольный голос, который Том хотел услышать меньше всего в мире.
— Разве вам не говорили, что ночь темна и полна ужасов? — неужели никто ни разу не сказал тебе «Авада Кедавра», рыжая ты падла?! — Особенно, Риддл, для таких молодых людей, как вы?
А это еще о чем?! Черт, точно, Крыса.
— Я уверяю, что мы не нарушали никаких правил, профессор, — да какой на фиг он профессор? Завхоз.
— Дело в том, что мы испугались за Лонгботтома, его видели выходящим из замка, но никто не видел, как он вернулся! Мы боялись, что на него может напасть Питер-Крыса…
— Это все очень интересно, Риддл, но каким образом вы в таком количестве оказались на кухне? — Уизли усмехнулся.
— Глупые грязнокровки оказались здесь благодаря мне, — внезапного защитника Том не ожидал, и, честно говоря, он был кстати. — Жрональд, толстый мальчик действительно заблудился, я показал им, куда он пошел, но пока они его искали, лестница повернулась, и единственный доступный им ход в основные коридоры оказался как раз через кухню. А сам ты сюда для чего явился?
— Как завхоз замка, я могу посещать любые помещения, Кровавый Лорд, — напомнил Рыжая Падла.
— О, прости, запамятовал, что ты у нас теперь Мастер над швабрами.
— Значит, ты готов свидетельствовать, что эти студенты не нарушали правила, Кровавый Лорд? — задумчиво проговорил Уизли.
— Они не нарушали, — кивнул призрак. — Кстати говоря, Жрональд, тебя ищут, и я бы, на твоем месте, затаился в какой-нибудь тайной части замка.
С этими словами Кровавый Лорд поспешил втянуться в стену.
Рональд Уизли, прищурившись, проводил его взглядом. Потом медленно перевел глаза на Риддла.
— Знаете, ребята, возможно, у меня будут неприятности из-за этих слов, — немного неуверенно проговорил он. — Но, я думаю, опасность Питера-Крысы сильно преувеличена.
— Почему, сэр? — это уже интересно. — Почему вы так считаете?
— Я учился в Хогвартсе на одном курсе с Гарри Поттером, когда погиб Седрик Диггори с Хаффлпаффа, — Уизли замялся. — Понимаете, Поттеры — очень древний род, древнее, скажем, Розье и Малфоев, хоть и не столь чистокровны. Вы же знаете, что это значит, Риддл? И, на самом деле, Гарри Поттер был единственным, кто видел Питера-Крысу. Остальные свидетели сами путаются в том, что говорят, и, похоже, просто повторяют за ним. После убийства Филча Крысу видела вообще Трелони… сами понимаете. А на следующий год он начал встречаться с девушкой Седрика. И это не единственное, что странно…
Что еще было странным, Уизли рассказать не успел. Как и предупреждал Кровавый Лорд, его искали. В стене образовалась дыра от Бомбарды, в которую, слегка пошатываясь, ввалился явно очень пьяный белобрысый парень, одетый как байкер — в кожаные штаны и мотоциклетную куртку с языками пламени. Воздух вокруг него буквально искрил от стихийной магии, казалось, то тут, то там мелькали сполохи огня и черные, извивающиеся тени.
— Уизли, тварь британская, вы меня дез…дез…дезинформировали!!! — парень обвиняюще наставил на него бутылку виски вместо палочки, заметил это, и, выматерившись, впечатал Рональда в стену просто взмахом руки.
— Профессор Гриндельвальд, держите себя в руках, здесь дети! — воскликнул тот. Гриндельвальд? Серьезно?! Тот, наконец заметив мальчишек, наградил их гневным взглядом почему-то красных, прямо как у волка, глаз.
— Britische Schweine! — прошипел он какое-то неизвестное Риддлу заклинание и снова взмахнул рукой. Тома как будто рвануло порт-ключем, и в следующую минуту он обнаружил себя в студенческой спальне, только вот стены были не зелеными, а кроваво-красными, с золотистой отделкой, как и белье, и даже занавески.
— Фига себе, Томми, тебя, кажется, перевели! — пораженно воскликнул Моуди.