Море что-то шепчет печально.
На легенды оно богато.
Полыхнут паруса прощально
и сольются с огнём заката.
«Светом — не ветром! — тугие полны Паруса…»
Светом — не ветром! — тугие полны Паруса;
не из нактоуза румбы укажет Компас.
Где там семь футов под Киль:
впереди — небеса,
а за Кормой —
Устье Звёздной реки,
что баюкала нас…
«Сушёное солнце далёкой страны…»
…Сушёное солнце далёкой страны
надёжно уложено в трюм.
Бог весь, через сколько веков и морей
доставлено в Вятку оно,
остыло в нетронутой чашке твоей,
чаинкой осело на дно.
КОРИДОРНАЯ КОРРИДА
Цикл стихов
Во, нашёл молиться кому, дуралей!
(Также, как Вы. И — я.)
Пук волос, да под тряпкой — мешок костей
(Между нами: и страстъ-то неведома ей!)
величал госпожой белокурой своей.
(Также, как Вы. И — я.)
«Светло-руса коса охмурит поэта…»
Светло-руса коса охмурит поэта,
не помогут совсем тени на плетень.
Вот — дымится опять Ваша сигарета,
сдвинут набок берет… Мысли — набекрень.
«Осень подходит — ветра да дожди…»
Осень подходит — ветра да дожди…
Лето угасло фиалкой в стакане.
Юность печальной легендою станет,
Шорох опавшей листвы — впереди…
Как ещё что-то там тлеет в груди,
Если, увы, ни копейки в кармане?
«Непутёвой судьбы гримаса…»
Непутёвой судьбы гримаса:
из Приветнинского — привет…
И ехидно Квадрат Пегаса
льёт мне в душу колючий свет.
«Мне к тебе не выйти назад…»
Мне к тебе не выйти назад —
тупикам нет конца и краю…
В одиночку и наугад
в лабиринте времён блуждаю.
Порвалась давно
наша нить,
и крепки лабиринта сети…
Всё равно
мне чуть легче жить,
потому что ты есть на свете.
«Сигарета исходит дымом…»
Сигарета исходит дымом…
Потуши её, потуши!
Так наивно лжёшь, глядя мимо —
во спасенье моей души?!
Улыбнёшься сейчас устало
и тихонько молвишь:
— Прости…
А душа всё равно пропала —
не пытайся её спасти.
«Обломанного когтя отточенный крючок…»
Обломанного когтя отточенный крючок…
Нет, не ищи в душе моей обиду:
там — только лёгкий пепел да гаснущий бычок.
Отправить в урну? Или — на корриду?..
«О, коляска инвалида…»
О, коляска инвалида
и в фуражке пятачки!
Коридорная коррида,
сигаретные бычки…
РОМАНС ДОН ЖУАНА К ДОН-КИХОТУ
Вновь напялены ржавые латы,
од седлом Россинант у ворот.
Санчо, хитрый, смотался куда-то…
Что, опять за своё, Дон-Кихот?
Зря надеетесь, доблестный рыцарь,
на счастливый судьбы оборот
(Обормот!..):
в жёлтом доме Вам вечно томиться,
Дульсинея Вам роз не пришлёт.
Каменистые наши дороги
всех нас чёрт-те куда заведут…
Во дворцы?! Ха, скорее — в остроги:
эсколь их понатыкано тут.
Хмель любви столь же крепок, сколь сладок,
в тишине предрассветных минут…
Нам достался лишь горький осадок —
нас любимые вовсе не ждут.
«Съедены с блюд все лакомства…»
Съедены с блюд все лакомства,
чаша почти пуста.
Ломится в душу ласково
мягкая темнота
(А за окном — мурявканье
мартовского кота!).
Горечь глотаю с донышка;
нет больше нежных слов…
Тёмное моё солнышко,
льдистое моё солнышко,
выжги мою любовь!