Выбрать главу

БАБЬИМ ЛЕТОМ 2005-ГО

Алле Кузнецовой

Прозрачен воздух в паутине света, темна в реке спокойная вода… Подзатянулось нынче бабье лето — и тем нежданней грянут холода.
И на стекле — узор морозной кистью, и будет в нём закатный луч играть, а меж страниц засушенные листья вновь не дадут холодной ночью спать.
А солнце снова полыхнёт мятежно, и зазвенят, съедая снег, ручьи… По электронке шлём друг другу нежность и греем души зябкие свои.

«Как зарделись рябины! Конечно, мечтают о дубе…»

Алле Кузнецовой

Как зарделись рябины! Конечно, мечтают о дубе. А дубок затерялся среди тополиных полков. Одинокая астра цветёт на заброшенной клумбе, горделиво поднявшись среди пожилых сорняков.
День теряет минуты. Осеннее солнце стыдливо луч роняет на землю, закутавшись в драную шаль облаков, погоняемых ветром. А озимь на нивах зеленеет вовсю, и — куда подевалась печаль?
Пусть свежо по утрам, да зима наступает не завтра. С неба — дождик холодный. Но, душу и глаз веселя, на заброшенной клумбе цветёт одинокая астра — и не всё ли равно ей, куда повернётся Земля?

«Лишь к разрушенью Время держит путь…»

Лишь к разрушенью Время держит путь, шутя хоронит дерзкую мечту. А мы, надеясь в Вечность прошмыгнуть, синицу счастья ловим на лету.
Разрушит Время храм, дворец, кабак, заставит вечно начинать с нуля. А мы, синицу ухватив в кулак, высматриваем в небе журавля.
Погасит Время сотни ярких звёзд, мильон галактик обратит во прах. А мы жар-птицы яркий ловим хвост, забыв о той синице, что в руках.
Но что такое Вечность? Звук пустой. Не властно Время лишь над добротой.

РЫЦАРЬ ВЕЧЕРНЕЙ ЗВЕЗДЫ

Сонет мартовского кота

Несладко, братцы, в марте быть котом: по лужам — босиком, да шубку — в клочья, сцепившись в лютом поединке ночью (а враг — тяжеловесней, и притом
он молод, и одним своим хвостом любой из наших дам запудрит очи). А дамы — так прекрасны, и… Короче, чудесно, братцы, в марте быть котом!
Таинственно горящие глаза, загадочное «мур-р…» — и сердце в пятки! И лихо прёшь в атаку без оглядки, разумно позабыв про тормоза:
шерсть — дыбом, хвост — трубой! «Ур-р-ра!..» — и в бой, благословлён Вечернею Звездой…

С АРКАНАРСКОГО,

ИЗ ЦУРЭНА СПРАВЕДЛИВОГО

Два сонета

ПРОЩАЛЬНЫЙ СОНЕТ

Как лист увядший падает, на душу свалилась запоздалая любовь. И вот опять не видно берегов, и не понять, как выбраться на сушу. Я ждал тебя, любовь, — неужто струшу?! Неужто мне не разорвать оков, неужто снова ускользнёт улов в ладони потны, жадны, загребущи? В родной земле поэта не поймут: там в моде дыба и в почёте кнут; там мятежа трепещет стяг кровавый. А у толпы — звериное нутро; ей подавай клинок, а не перо; ей подавай хирурга с топором… Прощайте! Он настал — час вашей славы!

ПРИВЕТСТВЕННЫЙ СОНЕТ

Как лист увядший падает, на душу свалилась запоздалая любовь к скандальной славе льнущих хвастунов из тех, что не умеют прятать уши ослиные. Уж век бы лучше слушать змеиный шип и волчий вой врагов, чем от спесивых важных хомяков — паучью лесть. И не пускать наружу желчь чёрную и смертоносный яд. А впрочем, всё равно не разглядят; ещё, небось, и примут с восхищеньем… Им не стихи — клубничку подавай! Отравлен солью пышный каравай, и сапогом растоптан лист осенний.