Затерялся в прошлом златорогого след…
Может, так всё было, а может, и нет.
Во бору дремучем златорогий бродил,
на шелковых травах буйну силушку копил.
В час багряных листьев на опушке стоял,
грозного соперника на схватку ждал…
Был не рогом вспорот бок его — тяжёлой стрелой.
Подстерёг красавца охотник лихой.
Прямо в грязь осеннюю — алый ручей…
Зна-атная добыча! Королевский трофей.
Тот охотник после всяку дичь добывал,
лишь оленей больше никогда не встречал.
Знать, сошлись олени со всей Вятской земли
да за Пояс Каменный встречь солнцу ушли…
Может, так всё было, а может, и нет.
Время потеряло златорогого след,
замутилась быстрая Вятка-река…
Где же ты, олешек-золотые рога?
Хрупкою игрушкой из рук мастериц
ты бредёшь сквозь время, не зная границ.
Из-под тонкой брови чёрной точкою — глаз…
Прошлое языческое смотрит на нас.
БАБЬИМ ЛЕТОМ 2005-ГО
Алле Кузнецовой
Прозрачен воздух в паутине света,
темна в реке спокойная вода…
Подзатянулось нынче бабье лето —
и тем нежданней грянут холода.
И на стекле — узор морозной кистью,
и будет в нём закатный луч играть,
а меж страниц засушенные листья
вновь не дадут холодной ночью спать.
А солнце снова полыхнёт мятежно,
и зазвенят, съедая снег, ручьи…
По электронке шлём друг другу нежность
и греем души зябкие свои.
«Как зарделись рябины! Конечно, мечтают о дубе…»
Алле Кузнецовой
Как зарделись рябины! Конечно, мечтают о дубе.
А дубок затерялся среди тополиных полков.
Одинокая астра цветёт на заброшенной клумбе,
горделиво поднявшись среди пожилых сорняков.
День теряет минуты. Осеннее солнце стыдливо
луч роняет на землю, закутавшись в драную шаль
облаков, погоняемых ветром. А озимь на нивах
зеленеет вовсю, и — куда подевалась печаль?
Пусть свежо по утрам, да зима наступает не завтра.
С неба — дождик холодный. Но, душу и глаз веселя,
на заброшенной клумбе цветёт одинокая астра —
и не всё ли равно ей, куда повернётся Земля?
«Лишь к разрушенью Время держит путь…»
Лишь к разрушенью Время держит путь,
шутя хоронит дерзкую мечту.
А мы, надеясь в Вечность прошмыгнуть,
синицу счастья ловим на лету.
Разрушит Время храм, дворец, кабак,
заставит вечно начинать с нуля.
А мы, синицу ухватив в кулак,
высматриваем в небе журавля.
Погасит Время сотни ярких звёзд,
мильон галактик обратит во прах.
А мы жар-птицы яркий ловим хвост,
забыв о той синице, что в руках.
Но что такое Вечность? Звук пустой.
Не властно Время лишь над добротой.
РЫЦАРЬ ВЕЧЕРНЕЙ ЗВЕЗДЫ
Сонет мартовского кота
Несладко, братцы, в марте быть котом:
по лужам — босиком, да шубку — в клочья,
сцепившись в лютом поединке ночью
(а враг — тяжеловесней, и притом
он молод, и одним своим хвостом
любой из наших дам запудрит очи).
А дамы — так прекрасны, и… Короче,
чудесно, братцы, в марте быть котом!
Таинственно горящие глаза,
загадочное «мур-р…» — и сердце в пятки!
И лихо прёшь в атаку без оглядки,
разумно позабыв про тормоза:
шерсть — дыбом, хвост — трубой!
«Ур-р-ра!..» — и в бой,
благословлён Вечернею Звездой…
С АРКАНАРСКОГО,
ИЗ ЦУРЭНА СПРАВЕДЛИВОГО
Два сонета
ПРОЩАЛЬНЫЙ СОНЕТ
Как лист увядший падает, на душу
свалилась запоздалая любовь.
И вот опять не видно берегов,
и не понять, как выбраться на сушу.
Я ждал тебя, любовь, — неужто струшу?!
Неужто мне не разорвать оков,
неужто снова ускользнёт улов
в ладони потны, жадны, загребущи?
В родной земле поэта не поймут:
там в моде дыба и в почёте кнут;
там мятежа трепещет стяг кровавый.
А у толпы — звериное нутро;
ей подавай клинок, а не перо;
ей подавай хирурга с топором…
Прощайте! Он настал — час вашей славы!