Дима молча вышел из дома, не обращая никакого внимания на мои доводы и просьбу, отправился в сторону ворот. Я осталась в доме, не в силах смотреть как малыш окажется вновь на улице. Не стала дожидаться его, я бы и так разревелась как маленький ребенок, всегда мне было жалко животных, а сейчас мою жалость множили гормоны. С чего-то еще сравняла себя с этим бедолагой и ревела уже за нас обоих, уткнувшись лицом в подушку. Отчаянно хотелось зажить одной, точнее вдвоем с дочкой и самой решать, кого оставлять в доме, а кого выставлять за ворота. Вот Людмилу Николаевну точно можно было бы за ворота, за шкирку, а котенка точно оставить.
Наревевшись до мокрой подушки, перевернула ее на сухую сторону и наконец заснула. Утром сквозь сон слышала, как Дима встретил маму и уехал на работу. Ко мне Людмила Николаевна не совалась, я решила еще немного поваляться и опять заснула.
Наверно так и спала бы до самого вечера, совсем не желая просыпаться, вставать и чем-то заниматься, ели бы не жалобное мяуканье. Я не поверила ушам, огляделась, выбравшись из-под одеяла, возле моей кровати бегал котенок. Тот самый, которого Дима вчера вынес за ворота, по голубым глазам узнала. Только теперь он был чистый, дымчатый с темно-серыми ушками и как оказалось довольно пушистый. Я подскочила, взяла его на руки, малыш довольно замурчал. Я его даже понюхала, вдруг мне показалось что он был грязный вчера, а сегодня он каким-то образом забрался снова ко мне. Но от него пахло Диминым шампунем. Значит он все же решил его оставить и подкинул ко мне, пока я спала.
Делать было нечего, пришлось выходить из убежища.
— Доброе утро. — еле промямлила, завидев Людмилу Николаевну, что крутилась с тряпкой протирая пыль.
— Вообще то уже день! Обед скоро! — рявкнула она, даже не глянув в мою сторону.
Видимо на притворство у нее уже не хватает сил.
Ничего не ответила ей, прижимая к себе котенка, прошла на кухню. На полу в углу сразу заметила две маленькие тарелочки, видимо Дима уже успел свозить его к ветеринару и купить все необходимое. Да и судя по плотному животику, покормил его изрядно. Пристроила малыша на мягкий стул, сама взялась готовить себе овсяную кашу, раздумывая над именем.
За завтраком, поглядывала на малыша, он громко мурчал на соседнем стуле, и кроме как Мурчик в голову ничего не шло. Совсем забыла, что в доме не одна и даже слегка испугалась от постороннего голоса.
— Что ты ешь? — Людмила Николаевна открыла кастрюльку и явно притворно сморщилась; — Гадость какая. Если ты не умеешь готовить, могла бы в этом признаться. — она смерила меня надменным взглядом.
Вот теперь в этом взгляде не было ни грамма притворства. А я не могла сейчас понять, как раньше велась на ее фальшивую доброту и расположение.
— Я отлично готовлю. Просто сейчас меня от всего тошнит. — ответила как можно спокойнее, не имела никакого желания доставлять этой мегере удовольствия своими нервами, которых она явно добивается.
— Так если тошнит, и ты не можешь нормально питаться, может стоит к врачу обратиться? — она по-хозяйски прошлась по кухне до холодильника и заглянув в него, вновь скуксилась.
— Тошнота во время беременности, вполне нормальное явление. — парировала я.
— Меня лично никогда не тошнило. Может стоит проверить здоровье? — противным и тягучим- змеиным голоском, она продолжала выводить меня из себя.
— Я здорова, с ребенком тоже все в порядке. — сухо ответила ей.
Надо поскорее скрыться в спальне. Я быстро встала из-за стола, начала мыть тарелку.
— Сильно сомневаюсь в этом. И вообще, что ты носишь? Все же в обтяжку! Это очень вредно! Ребенку тесно.
Последняя придирка была до того бредовой, что я пропустила даже мимо ушей ее сомнения в здоровье ребенка и меня самой. Мои глаза уползли на лоб, я даже не нашлась что ответить на это.
— Я тут подумала и хоть бы это был мальчик. А то родится девочка, такая же неумеха ка ты. Пыль развела, готовить не умеешь, одеваешься как попало… — она явно хотела сказать еще пару гадостей в мой адрес, но я, не выдержав все же ее перебила.
— За что вы меня так ненавидите? — эта энергетическая вампирша добилась своего, вывела меня из себя и была, судя по довольно морде, этому рада.
— Я?! — она невинно похлопала глазками, как сама хреновая актриса на свете. — Ненавижу? Тебя? С чего ты это взяла детка? — откровенно издевалась надо мной с ехидной улыбкой, видя мою реакцию.