Не переставая мурлыкать себе что-то под нос, Селистена остановилась у зеркала и плавными движениями сбросила с себя рубаху, вытянула руки вверх, встала на мысочки и еще раз потянулась. Хорошо, что отвисшая моя челюсть упала на мягкие лапы, а не на дубовый пол,- пасть у меня размером с небольшую тыкву, и грохот был бы на весь терем.
Да, форм, конечно, у боярышни было не в избытке... Но впервые в жизни я понял, что для истинной красоты размер не имеет значения. Ее тело было изящным, гибким, пропорциональным и словно выточено из какого-то волшебного, светящегося изнутри камня. Казалось, что природа создала уменьшенный макет идеальной женской фигуры со всеми милыми мужскому взгляду прелестями. А на миниатюрной филейной части обнаружились небольшие игривые ямочки. И почему я не расколдовался? Был бы сейчас человеком - уж точно не лежал бы на коврике с открытой пастью.
Селистена не торопясь расплела косу и встряхнула рыжими волосами. Словно горный водопад заструились по обнаженной спине солнечные пряди. Я превратился в каменное изваяние и боялся даже моргнуть. Зрелище было настолько необычным и чарующим, что даже стук моего сердца начал мешать любоваться этой волшебной картиной. Мне показалось, что остановилось время.
- О боги, ну какая же я уродина, - еле слышно пробормотала Селистена.
Вначале я не поверил своим ушам, но красавица, со злостью свернув в противный узел солнечные пряди, довольно внятно продолжила нести чушь:
- Эти кошмарные рыжие волосы, противные веснушки, острый нос, ну кому такая может понравиться?!
За прошедшую минуту у меня во второй раз отвисла челюсть - такого со мной раньше не было никогда. С голодухи, что ли, она сбрендила? Я был настолько ошарашен словами Селистены, что на этот раз не сумел отреагировать тихо и грохнул своей пастью о пол. В тишине ночи звук действительно показался очень громким. Хозяйка вздрогнула и резко обернулась ко мне, наши взгляды встретились. Видимо, я не успел придать своей морде равнодушное выражение, и, взвизгнув, боярышня прикрылась чистой рубахой. Уж не знаю, что за одно мгновение она такого особенного смогла рассмотреть в моих глазах, но Селистена быстро юркнула в кровать под одеяло и со страхом оттуда уставилась на меня. Честно говоря, я даже немного растерялся и от волнения почему-то завилял хвостом.
- Шарик?! - шепотом спросила боярышня. - Это же ты?
И тут на меня словно затмение нашло (испереживался весь, изнервничался, я же не чурбан какой-нибудь бесчувственный), и я не нашел ничего лучшего, как, потупив взор, тихо молвить человеческим голосом:
- Я...
От бурной, чисто женской истерики меня спасла, как ни странно, Кузьминична. Она ворвалась в горницу (хорошо еще петли крепкие оказались) и словно коршун на спящего зайца бросилась к своей рыжей нервной крохотулечке.
- Селися, маленькая, что случилось? Кто тебя обидел? Сон дурной приснился? Животик заболел?
Вопросы последовали с такой частотой, что ответить на них было просто невозможно, да Селистена и не пыталась. Она с ужасом переводила взгляд с меня на няньку, пытаясь сообразить, что ей делать дальше.
Никогда еще я не был так близок к провалу. И, воспользовавшись тем, что нянька до сих пор вытирала своей ненаглядной девочке носик, стоя ко мне спиной, я поднял лапу, приставил, как мог, указательный коготь к носу и с молящим взглядом выдал:
- Тсс...
Все, теперь мне приходится только надеяться на благородство этой истерички. В сущности, я ведь ничего плохого не сделал, а сегодня даже помог ей, причем не единожды.
- Ничего, нянюшка, показалось, - наконец смогла выговорить Селистена.
Кузьминична быстро осмотрела комнату, и от ее испепеляющего взгляда меня спас простой, но беспроигрышный ход. Я просто закрыл глаза и доверился судьбе. Но даже сквозь веки я чувствовал, как меня жжет суровый взгляд недоверчивой няньки.
- Девочка моя, ты точно уверена, что у тебя все в порядке?
- Да, точно.
- Может, у тебя сегодня переночевать?
Этого еще не хватало, свободных мест нет!
- Не надо, я же не маленькая.
- Хорошо, если еще что-то покажется, кричи, я рядом.
Раздались шаги и звук закрываемой двери. На комнату обрушилась такая тишина, что у меня даже в ушах зазвенело. Лежать с закрытыми глазами было по меньшей мере глупо, так что пришлось открыть их. Лучше бы я этого не делал. Маленькое рыжее существо, к которому я уже привязался, смотрело на меня с таким ужасом, что на секунду мне захотелось провалиться сквозь землю. Однако, справедливо рассудив, что в лучшем случае мне светит провалиться со второго этажа на первый, я сбросил с себя оцепенение.
- Тебе не надо меня бояться, я не причиню тебе никакого вреда.
- Ты кто? - наконец разжала плотно стиснутые губы Селистена.
- Ну, как бы тебе сказать...
Я уже было собрался рассказать на ходу сочиненную сказочку про злые чары и заколдованных князей, но меня резко одернули:
- Вот только не надо мне врать! Я ложь за версту чую, так что советую очень крепко подумать, прежде чем начинать.
Видали? А если бы я не собирался врать? Она бы обидела совершенно честного человека! Хорошо еще, что я попался. Но заготовленную манеру поведения придется изменить. Значит, немного правды все-таки надо будет рассказать.
Заметив, что я колеблюсь, она меня добила:
- Если будешь врать, кликну стражу. Их в тереме и во дворе много, со всеми не справишься.
Ишь, какая проницательная попалась! И откуда ты только на мою голову свалилась?
- Меня зовут Даромир. По воле случая я был вынужден вселиться в твою собаку. Только что, во дворе, я пытался расколдоваться, но у меня ничего не получилось.
- Даромир... А не тот ли ты наглец, который пытался украсть у нас перстень и которого приговорили к казни?
- Я не наглец, а вообще-то да, это я.
- Этого не может быть!
- Нет, может, я и есть.
- Нет! Есть моя собака Шарик, которого мне подарили еще щенком.
- Шарика ты, конечно, могла знать щенком, но мое детство прошло вдалеке от этих мест, и вряд ли мы пересекались.