— Земли у вас немало, — сказал Сухмет. — А полей почти нет.
— Верно, пахать в Мираме не любят. — Рубос усмехнулся и указал на море: — Вот наша пашня. И так было всегда.
Солдат они увидели издалека. Они шли по дороге, растянувшись походной колонной, и казались просто разморенными жарой крестьянами, а не воинами, готовыми в любой момент к бою.
Походная охрана заметила Лотара, Рубоса и Сухмета довольно поздно. Рубос даже крякнул с досады.
Когда, сопровождаемые настороженными взглядами солдат, они подъехали к Гергосу, который спокойно ждал их у обочины, сидя на черном как смоль жеребце, Рубос еще издалека закричал:
— Я бы мог нашпиговать дюжину твоих вояк стрелами, прежде чем вы бы поняли, откуда я стреляю.
— Может быть. — Гергос поднял в приветствии руку. — Только мародеры стрелять не умеют, для этого нужен навык. Они валят толпой, а к этому, — он неторопливо осмотрел холмы, — да еще на такой местности мы все время готовы. Напасть неожиданно тут невозможно.
Рубос подъехал к капитану мирамской стражи вплотную.
— А мне кажется, все-таки не стоит идти так беспечно.
— Люди не спят уже несколько ночей, я не могу требовать от них большего, — ответил Гергос.
Выглядел он чуть лучше вчерашнего. Вероятно, все-таки сумел немного отдохнуть.
— В замке все кончено, — сказал Лотар. — Мы еще застали там мародеров…
— И порубили с дюжину негодяев, — вставил
Рубос.
— …Но это было уже бесполезно.
— Тебе бы раньше чуть-чуть подъехать! — с негодованием продолжил Рубос.
Гергос провел рукой по переносице:
— Да, мне тоже кажется, что кто-то нас придерживает. Только кто и как?
Следом за колонной тащились пустые повозки. Гергос поймал взгляд Лотара и пояснил:
— Для раненых. И для продовольствия, если получится. Положение в городе очень тяжелое, склады почти пустые.
Рубос спросил:
— К вечеру вернетесь в город?
— Обязаны вернуться, даже если нам навяжут бой.
Гергос перестал обращать на них внимание. Прищурив глаза от солнца, он смотрел вверх на склоны холмов, туда, где лежал разрушенный ночью замок, где его ждала работа.
— Не навяжут, — твердо сказал Лотар. — Бой им пока не нужен.
Гергос перевел взгляд на Желтоголового:
— И ты знаешь почему?
— Знаю, — ответил Лотар. — Они умные.
Умнее, чем мне хотелось бы, и понимают, что мы слишком много узнаем о них во время этого боя.
— Значит, они непобедимы? — снова спросил Гергос.
— Наоборот, если они что-то скрывают, значит, их план не так уж безупречен.
— Хорошо бы, — сказал Гергос и дал шпоры лошади, направляясь в голову колонны своих солдат.
ГЛАВА 9
Даже любящий поесть Рубос жевал без удовольствия. Сухмет сначала навалился на еду с азартом, в котором — Лотар давно заметил — было больше показухи, чем прожорливости, но скоро задумался и стал жевать так, как, должно быть, любил, — не столько молол пищу зубами, сколько перекатывал ее во рту, пока она не истаивала до конца.
Лотар, как всегда, ел мало, только пил за троих. Шув ненароком сделал ему подарок — принес бочонок яблочного, не забродившего еще сидра. Желтоголовому напиток показался сначала слишком сладким, но когда он развел его водой и отведал, то только головой закрутил от удовольствия.
Молчание не нарушалось почти до конца трапезы. Наконец Сухмет не выдержал:
— Господин мой, кажется, мы странным образом попали под действие той магии, от которой пострадал и замок Кибата.
Лотар, ожидая продолжения, посмотрел на него.
— Мы похожи на остальных мирамцев, которые равнодушно ждут конца. Рубос хмыкнул:
— Или на новобранцев, проигравших первую стычку, верно?
Теперь улыбнулся Сухмет:
— Так будет точнее, Рубос.
Лотар посмотрел на Шува, который крутился неподалеку, хотя делать ему тут было абсолютно нечего — трактир, как обычно в последние два месяца, был совершенно пуст. Даже Курбана не было. Трактирщик понял и деликатно скрылся на кухне.
— Ничего я не жду, просто думаю, — ответил Лотар. — Вернее, пытаюсь, потому что ни одной дельной мысли не приходит в голову. Может, потому, что увидел не совсем то, что ожидал.
— А что ты ожидал увидеть? — спросил Рубос.
— Ожидал, что местные немного преувеличивают, знаешь — у страха глаза велики. Думал, что у нас появится возможность повлиять на события… А все оказалось еще безнадежней, чем представлялось вначале.
Рубос вытер с руки жирок какой-то местной рыбешки и подался вперед.
— Но бросать начатое ты ведь не собираешься?
— Нет, не собираюсь. — Лотар помолчал,
потом добавил: — Именно сейчас я больше, чем когда-либо, уверен, что только мы можем разрушить планы заговорщиков и спасти город.
— Значит, все-таки заговор? — переспросил Сухмет.
— Все-таки.
— Я не обнаружил никаких признаков. Лотар слабо улыбнулся:
— Я пока тоже не обнаружил. Но это сложный план, и истребление местной знати — только начало каких-то событий, у которых должно быть продолжение.
Сухмет внимательно посмотрел на Лотара, без стеснения вчитываясь в его мысли. Лотар не стал особенно противиться, хотя приятного в этом было мало. Но иногда старик обнаруживал во втором или даже третьем слое мыслей Желтоголового то, чего не осознавал сам Лотар, поэтому приходилось терпеть.
Рубос, который прекрасно понял, что происходило, спросил с тревогой, когда Сухмет отвел наконец взгляд и вытер выступивший от напряжения пот на лбу:
— Ну и что?
— Ситуация, как ее видит мой господин, в самом деле очень похожа на заговор. Только какой-то странный.
Лотар кивнул.
— Да, я в самом деле почему-то думаю, что заговорщики стремятся не столько получить деньги или привилегии, сколько исполнить странную, вычурную, неправедную идею, которая приведет к гибели многих людей и остановит жизнь в Мираме на долгие-долгие годы.
— Но сам город останется? — с тревогой спросил Рубос.
— Останется место, которое по-прежнему будут так называть… Хотя, вероятно, и название изменят. Люди, которые считают, что только с них начинается все на свете, любят переделывать названия.
— Значит, они неумны? Лотар снова приложился к своей кружке с разбавленным сидром.
— Нет, в обычном смысле они не глупые. Но они сделают что-то такое, что ляжет поперек жизненных правил. А это уничтожит труд нескольких поколений и приведет людей к нищете и духовному краху. Для Мирама это будет означать полное уничтожение. Если не сразу, то потом, когда его добьют соседи.
— Может быть, это соседние князья подстроили? — Рубос даже привстал от волнения.
— Нет, это сделал кто-то из своих, из тех, кто потом легко сумеет воспользоваться плодами гибельного для города замысла.
— Кто же?
Голос Рубоса прозвучал так глухо и отчужденно, что Лотар взглянул на него, чтобы убедиться, что именно он, его давний друг, произнес эти слова.
— Это нам и предстоит выяснить. — Лотар снова отхлебнул из кружки. — Возможно, в этом наша надежда. Весь замысел построен под одного, максимум двух человек. Если их найти…
— Уничтожить, Лотар. — Рубос схватил руку Лотара, в которой тот держал кружку, и сжал так, словно собирался с ним бороться. — Уничтожить — обещай мне это.
— Хорошо, я обещаю. Будем надеяться, если мы их уничтожим, то весь план рухнет от собственной сложности. Те, кто останется, просто не вытянут его.
Рубос откинулся на спинку стула и вздохнул:
— Наконец-то дело стало выглядеть не очень безнадежно. С двумя такими ведунами, как вы, — он посмотрел на Лотара и Сухмета, — мы вычислим их без труда.
— Рубос, — сказал Сухмет, — даже если все обстоит так, как видит мой господин, нужно изрядно поработать, чтобы добраться до той точки, откуда этого злодея будет видно.
— Тогда давайте работать.
— Давайте, — кивнул Лотар. — Начнем с наименее приятного. Пусть каждый расскажет, что его больше всего удивило или испугало в замке Кибата. Начинай ты, Рубос.