Собеседник
Из человеческих ценностей я люблю частые, но короткие визиты ко мне и от меня. Мне не нравятся редкие, но длинные. Я ценю человека, который уходит чуть раньше, чем мне бы хотелось. Очень тяжело с тем, кто не умеет быть лаконичным. Кто долго сидит в гостях, поддерживая себя в разговоре. (М.М. Жванецкий)
Происходящее было ошибкой. Иванов это понял с первых произнесенных слов, но осознал остро, когда часы перевалили за полночь. С самого начала говорить было не о чем, и с каждым часом пропасть разрасталась катастрофически.
А все началось вполне безобидно. Была осень и как-то в дверь позвонили. Хозяин без задней мысли и особого беспокойства вышел в тамбур и приготовился открыть общий замок. Слышно, как шумел лифт, раздавались голоса в подъезде. Время, когда люди возвращаются с работы. И ему вдруг подумалось, что пришел именно он, тот, кто давно должен ему пять злосчастных рублей. Деньги невесть какие, но Иванову был важен принцип - взял, отдай. При встречах он не напоминал должнику, но с какой-то неохотой и даже брезгливостью жал ему руку, а потом, когда тот уходил, тихо говорил присутствующим:
- Гнида.
- Что, так и не отдал, - сочувствовали люди.
- Нет, - отвечал Иванов и зло, сквозь зубы сплевывал.
Он часто думал о планах мести, но больше чем набить морду, в голову ничего хорошего не приходило. Сделать он это конечно мог, учитывая собственные габариты и склочный характер, но ген интеллигентности, который непонятно как засорил его неэстетический организм, останавливал от непродуманных, спонтанных поступков. "Сдохнет, придут собирать деньги, так я скажу, что уже сдал", - накручивал себя Иванов. Потом быстро успокаивался и со временем все реже вспоминал об этом.
Он открыл дверь, обуреваемый раздумьями, и подбирая нужные слова. Но на пороге, к его удивлению, стоял совсем не он, а люди в форменной одежде. Не в милицейской, а в такой, гражданской, которая говорит, что пришли не просто так, а по делу - трубу проверять или про крыс спрашивать.
- Здравствуйте, - произнес один из них. Второй лишь кивнул головой, - Проверка электричества.
У Иванова подкосились ноги. Он не просел, но почувствовал острую слабость, которая иголками и влагой прокатилась по всему телу, заколдовывая эбонитовой палочкой волосы, ударяя в лицо багряным закатом.
- Приготовьте квитанции об оплате. А соседи ваши дома? Никто не отзывается.
Иванов пожал плечами и беззвучно двинулся обратно в квартиру, обделяя казенных людей минимальным гостеприимством. Но им это не особенно было и надо. Они подошли к счетчикам, зажгли фонарик, стали всматриваться в цифры и записывать.
- Что, что случилось? - перехватила Иванова жена.
- Свет пришли проверять, - буркнул он, - Ты не знаешь, где наши квитанции?
- Но мы, же давно не платили..., - прошипела змеей, испуганная супруга.
Иванов ее не замечал. Он резко открывал створки секретера, рылся в шуфлядках, создавая шум и возню, призванную достигнуть ушей незваных гостей. Эти пришедшие, должны знать, что он платил, что он переживает и вот сейчас, вот где-то здесь, найдет затерявшиеся злосчастные квитанции. Однако время шло, а искать было нечего. Последние оплаты преспокойно лежали в вазочке за стеклом серванта припорошенные забвением, и Иванов прекрасно знал об этом. Когда поиски затянулись, а из коридора раздался раздраженный голос: "Ну, скоро вы там? Нам еще много квартир обходить", Иванов понял, что все - пора сдаваться.
Он вернулся, привычно заправляя майку в трико и протянул, имеющиеся квитанции.
- Вот. Что нашел. Может не все. Что нашел. Платили... Может где-то еще... Может завалилось куда...
Голос слегка вибрировал, слова плохо получались, стали угловатыми и странно не помещались во рту.
Сотрудники Энергонадзора быстро оценили документы, сверили с показаниями счетчика и вполне буднично произнесли:
- У вас большая задолженность. Мы вам оформим предписание, чтобы в течение трех дней погасили. Если этого не случится, то придется вас отключить.
С этими словами они вручили небольшую бумажку. Она, оказывается, у них давно была заготовлена. Оставалось вписать лишь фамилию и адрес. Сказали: "До свидания". И удалились.
Иванов вернулся в комнату и плюхнулся на диван. Рядом присела жена. Они так и сидели несколько минут, ничего не говоря, опустив плечи.
- И что мы будем делать? - наконец сказала Иванова.
- Неси калькулятор, - ответил Иванов, погруженный в некие размышления.
Калькулятор не хотел слушаться, выскальзывал из рук, нажимались не те клавиши - вместо плюса - минус, вместо разделить - процент. Но в итоге сумма получилась. Это было неприятная цифра. Большая. Задолженность за год составила чуть больше трехсот долларов. Три портрета американского президента с шершавым пиджаком. Спрашивать про то, что на черный день не имело смысла. В шкафу, под толстым слоем постельного белья покоилась лишь одна вожделенная бумажка.