Как мы уже убедились, Конареву важен прежде всего сам смысл и содержание комсомольской работы, ее отдача.
Данилова, главным образом, интересует тот эффект, который производит его деятельность. Методично и последовательно, страница за страницей, А. Афанасьев доказывает читателю, что ради галочки в отчете, ради благополучного впечатления о себе Анатолий готов на все, даже на откровенный подлог и присвоение чужих результатов, не говоря уж о том, что сплошь и рядом выдает он желаемое за действительное. Так, в частности, Данилов отчитался за несуществующее движение многостаночниц на ткацкой фабрике. Когда же Конарев публично уличает его в этом, справедливо усматривая в «липовом» почине «спекуляцию на энтузиазме молодежи фабрики», Анатолий кровно обижается на товарища. Еще бы! Нанесен удар по его престижу: «Да черт с ней с фабрикой! Как ты мог на совещании, в присутствии молодых инструкторов так со мной разговаривать? Там же были ребята, которые без году неделю в комсомоле! Глядя на вас, завтра и они начнут мне «тыкать». Об этом ты подумал?»
Это про таких, как Данилов, говорит парторг Зуев: «У такого работника теряется чувство ответственности перед людьми, которые его избрали, а принципиальность постепенно переходит в приспособленчество».
В равной степени слова эти относятся и к командиру строительного студенческого отряда Кочеткову из повести Л. Хахалина «Последние каникулы», и к начальнику штаба комсомольской стройки Гвоздикову из повести «Двадцать километров в час» В. Шкаликова — молодому приспособленцу, не брезгующему никакими, даже нечестными, приемами (в повести он везет меха в качестве презента жене первого секретаря обкома ВЛКСМ), чтобы угодить, втереться в доверие, найти покровительство… Относятся эти слова и ко всем тем, кто так или иначе попирает моральные и нравственные основы нашего общества, будучи по роду своей идеологической деятельности призванным воспитывать в людях совсем иное: заинтересованное и честное отношение к труду, развитое чувство общественного долга и общественного сознания…
Я далек от мысли, что, поделившись с читателями своими размышлениями о некоторых произведениях комсомольско-молодежной прозы последних лет, исчерпал эту обширную и сложную тему. Напротив, думаю, что разговор только начинается. Тем более что молодые прозаики, взявшиеся за изображение своего сверстника, пока только нащупывают новые пути, пытаясь в гуще дней сегодняшних найти героев, которые по своим лучшим качествам — душевной стойкости, мужеству, неукротимости, творческой окрыленности, честности, принципиальности и беззаветной преданности коммунистическим идеалам — не только смогли бы встать в ряд с прославленными героями лучших произведений советской литературы прошлых лет, но и стать подлинными образцами для нашей нынешней молодежи.
Владимир Шапошников,
литературный критик
КАК ВОЗНИК ДЕТЕКТИВ
Что такое детектив, вы, конечно, знаете, во всяком случае, имеете, надо полагать, достаточно ясное представление об этом жанре. Любой из вас скажет, что детективные книги — это такие книги, где раскрывается тайна какого-то загадочного, совершенно невероятного на первый взгляд преступления. А всякая загадка, тайна неудержимо влечет к себе — в этом, собственно, и кроется секрет успеха детектива, постоянного внимания к нему со стороны читателей. Впрочем, все это общеизвестно. Гораздо менее известно другое: как и когда возник детектив, кто является родоначальником этого, едва ли не самого популярного в мировой литературе, жанра?
Здесь, не побоюсь быть столь категоричным, тоже кроется загадка, тайна. Вопрос о происхождении детектива до сих пор остается по сути открытым в нашем литературоведении. Хотя многим литературоведам и писателям, работающим в жанре детектива, кажется, что с этим вопросом все ясно. Вот, к примеру, что пишет известный писатель Аркадий Адамов в своей книге «Мой любимый жанр — детектив»:
«Не каждый жанр, вероятно, может похвастаться точной датой своего рождения. Детектив может. Это апрель 1841 года. Именно тогда появилась в одном из американских журналов новелла Эдгара По «Убийство на улице Морг», объявившая миру о рождении нового жанра. За ней через год последовала другая — «Тайна Мари Роже», а еще через два года — новелла «Украденное письмо».
В них По не только открыл новый жанр, но и заложил основы его, уловил… все его главные особенности, разработал или наметил все главные приемы, «поймал» его удивительную специфику и понял его неслыханные возможности воздействия на читателя».