Верующие восторженно зашумели.
14. — Это — обо мне! — с гордостью прошептал Чемодаса.
— О тебе? — удивился Коллекционер, — Так ты и раньше был его учеником?
— Да. Учитель меня сразу вспомнил. Ему это — раз плюнуть, ведь он помнит все свои прошлые жизни!
— А ты?
— А я хоть и не сразу, но тоже вспомнил. Действительно, в прошлой жизни, то есть когда я еще жил в Чемоданах, у меня в первом классе был похожий учитель. Только тогда он был постарше и без бороды.
— Понятно, — сказал Коллекционер.
Он отвернулся, чтобы скрыть улыбку и увидел, что окна в Чемоданах уже не светятся, а по направлению к столу движется толпа чемоданных жителей.
Книга XVII. (1-я Судей)
1. — Смотри! Кто-то поднимается, — сказал Чемодаса. — Не иначе как опоздавшие. Что сейчас будет! Учитель ужас как не любит, когда опаздывают. Но, с другой стороны, когда совсем не являтся, он еще больше сердится. Был тут один: все ходил-ходил, обещал сделать пожертвование, а потом как в воду канул… Небось, сейчас застрянут. После потопа лифты совсем разладились, а починить — руки не доходят. То лекция, то семинар, то интенсивная практика…
Все-таки иногда лифты работали исправно. Энергичной, средних лет чемоданной жительнице с сумкой-планшетом через плечо и небрежно обернутым вокруг шеи клетчатым шерстяным платком чрезвычайно повезло. Вызвав первый попавшийся лифт, она спокойно вошла в кабину и даже не успела вытащить зеркальце, чтобы поправить прическу, как оказалась наверху, прямо перед лицом Коллекционера. Нимало не смутившись, она окинула его критическим взглядом и поздоровалась, немного официально, однако вполне дружелюбно, после чего сразу же, не дожидаясь ответа, повернулась к нему спиной и решительно направилась к месту, где проходил семинар. Завидев ее издали, Учитель остановился на полуслове и молча, с обреченным видом, наблюдал ее приближение.
2. Изящно пройдя между сидящими на полу слушателями, дама подошла к нему вплотную и строгим голосом произнесла:
— Прошу прощения. Кто здесь гражданин Подкладкин Григорий Федорович?
Учитель грустно улыбнулся.
— Уже не узнаете, Маргарита Илларионовна?
— Попрошу со мной в личные разговоры не вступать, — сухо ответила дама. — Я здесь как официальное лицо, и будьте любезны отвечать без околичностей. Конечно, если вы отрицаете, что вы — Подкладкин, тогда — другое дело. Тогда мы это так и оформим, — и она полезла в свой планшет, видимо, намереваясь взять с Учителя официальную расписку в том, что он — не Подкладкин.
Но Учитель, явно задетый ее словами, вновь принял гордую позу и сказал, обращаясь как будто к одной Маргарите Илларионовне, но в то же время так, чтобы его слышали все присутствующие.
— А-а! Теперь я наконец-то понял, чего вы от меня ждете. Мне все ясно. Дело в том, что мои враги, — объяснил он верующим, — уже давно, через враждебно настроенные средства массовой информации, распространяют слухи, будто бы я встал на путь тотального отрицания. И вот теперь, именно на этом, они решили меня поймать. Они хотят, чтобы я сделал официальное заявление о том, что я — это не я. А потом это заявление они используют против меня в суде, чтобы объявить меня недееспособным, а вас всех призовут в свидетели. Вот что они замышляют и какие вынашивают планы.
3. Среди верующих прошел ропот негодования. Маргарита Илларионовна возвела глаза к потолку и многозначительно вздохнула.
— Конечно, сами они считают свой замысел очень сложным и хитроумным, — продолжал Учитель. — Не исключено, что они трудились над ним долгие месяцы, максимально задействовав свои умственные резервы…
Некоторые из его слушателей догадались, что в этом месте стоит засмеяться, и немедленно отреагировали.
— … Но мне достаточно было одного взгляда, чтобы понять, что этот замысел очень прост и наивен. Вы, конечно, спросите, как мне это удалось?
— Вот именно! — не глядя на Учителя, саркастически проговорила Маргарита Илларионовна.
Но Учитель, словно забыв об ее существовании, говорил теперь только с верующими:
— Странный вопрос! Казалось бы, вам ли об этом спрашивать? Ведь я уже не раз вам говорил, что в каузальном мире существуют Великие Космические Элементы. Неужели не помните?
— Помним, — недружным хором ответили слушатели.
— Ну, вот. Уже кое-что припоминаете. Это хорошо. А кто мне скажет, как они еще называются? А?
Верующие начали смущенно переглядываться.
— Спиноза-ши, неужели и вы не помните?
Очень молодой верующий, почти ребенок, с испуганным лицом, сидевший в первом ряду, вскочил и застыл в смущении.
— Очень жаль, что даже вы этого не помните, — покачал головой Учитель. — А кстати, где Ананда-сейтайши? Что-то его не видно.
4. Пожилой, сутуловатый и немного кривобокий чемоданный житель, сидевший во втором ряду, встал, с видимым усилием разогнув ноги, и скрипучим голосом сообщил:
— Ананда-сейтайши сказал, что, пропустит пару семинаров, так как ему на них нечего делать, и вместо этого займется интенсивной практикой у себя в комнате.
Учитель нахмурился.
— Спасибо, Макиавелли-ши. Ну, ладно, раз никто не помнит, тогда я сам скажу. Они называются «Архив Акасик», или, по-другому, «Информационный Банк Данных». Вспомнили теперь?
— Да! Да! — радостно подтвердили верующие.
— А помните, я еще вам говорил, что, как Достигший Просветления, я имею свободный доступ к этому банку данных и могу в любое время получать оттуда нужную мне информацию? Да это и само собой понятно, иначе на чем бы строились все мои предсказания? Ну, так помните?
— Помним! — дружно ответили верующие.
— Вот и ответ на ваш вопрос. Теперь вы видите, что мне ничего не стоило не только разгадать замысел моих врагов, но и ясно увидеть, что он прост и наивен, хотя им-то самим кажется сложным и хитроумным. Вы, конечно, хотели бы знать, в чем же простота и наивность этого замысла. Хотели бы?
— Да! Да! Хотели бы!
— Ладно, сейчас объясню. Начнем с простоты. Итак, простота их замысла заключается в том, что они задумали одним махом нанести нам тройной удар: удар по Гуру, удар по Истине и удар по Сангхе.[114] Объявив меня недееспособным, они лишают вас Гуру и одновременно с этим подрывают у вас веру в Истину, поскольку учение Истины вы могли слышать только от меня. Верно?
— Верно!
— Уж это точно. От кого еще такое услышишь? — иронически откомментировала Маргарита Илларионовна.
Коллекционер фыркнул.
— … Вот видите! А заставив вас свидетельствовать против своего Учителя, они наносят сокрушительный удар по Сангхе. Надеюсь, вам понятно, почему? Ответьте, чтобы я не сомневался, что вам понятно! Итак, что, по-вашему происходит с Сангхой, если дело дошло уже до того, что ученики свидетельствуют против учителя? А? Как вы думаете, хорошо там идут дела, или не очень?
Верующие зашумели, правда никто не решился встать и ответить вслух. Но все-таки Учитель остался доволен их мнением.
— Совершенно верно, — сказал он. — Я тоже думаю, что не очень. Примером тому могут служить различные религиозные организации, которые в последнее время расплодились как грибы и которые вам хорошо известны. Взять хотя бы последователей Иисуса Христа. В христианстве считается, что Иисус Христос был послан Богом в качестве жертвы, для искупления грехов, то есть для очищения нашей кармы. Хотя, к слову сказать, в дошедших до нас изречениях самого Иисуса Христа ничего подобного нет. Скорее всего, этот закон придумали глупые ученики последующих поколений, не знавшие закона кармы.
5. — Ну, уж это слишком! — не выдержал Стяжаев.
Чемодаса испуганно зашикал на его плече и даже, чтобы привлечь внимание, стал дергать его за воротник, но он на него и не глянул. Интересно, что и Учитель, со своей стороны, даже ухом не повел на слова Коллекционера, хотя тот высказался в полный голос.
Маргарита Илларионовна бросила быстрый внимательный взгляд на Стяжаева, но тоже ничего не сказала и продолжала молча, хотя и с явным неодобрением, слушать Учителя.
114