Бьерн покусал губу и неуклюже подвинул для себя стул. Зверь успокоился.
- Ладно. Мы познакомились пару лет назад…
Он не сообщил ничего такого, что обращало бы на себя внимание. Он еле ворочал мыслями, словно действительно был медведем, недавно проснувшимся от спячки. По его словам, Иви была прекрасной, умной и способной, перспективной девушкой, доброй, веселой и любящей. Он не замечал в ней серьезных недостатков, не вспомнил, чтобы она делилась какими-то особенными проблемами. Так всегда влюбленный видит свою избранницу – как будто смотрит не на человека, а на его отражение в зеркале, перед которым стоит кто-то совершенно другой. Ближе узнать невесту ему мешала ее постоянная занятость – учебой, работой. Иви и на личных встречах говорила в основном о тех же темах. Птица вздрогнула только еще раз, когда Бьерн упомянул о прошлогоднем путешествии.
- Мы были за границей, - лоб от напряжения расчертили морщины. – По-моему, ей очень понравилось. Она там часто пела. Иви вообще любит петь.
Голубка нежно поправила крылья, стиснутые стальными пальцами инвестигатора. Она хотела петь, улететь далеко-далеко и больше не возвращаться.
Это было все, что мог поведать жених. Дальше он только повторялся и запинался, замирая в середине предложений.
- Тур?
Отец неловко засмеялся, задвигались жилы на бычьей шее.
- Знаете, я по долгу службы часто в разъездах, дочь почти не вижу. Моя жена лучше ее вам опишет.
Душа снова вывернулась, но безрезультатно - пальцы инвестигатора были крепче стальных прутьев. Ей не хватает отцовского внимания? Неужели виновата ревность? Еще одна версия вдобавок к отношениям с женихом. Кэл склонил голову.
- Перри, ваша очередь.
В моментально появившейся вежливой улыбке немного обнажились мелкие зубы. Женщина кокетливо разгладила платье, хотя стоявший перед ней мужчина ей не нравился. Крайне скользкий тип, лезущий, куда не надо. От него кожу пробирало холодком.
- Да, я готова.
- Расскажите о вашей дочери. Какая она, что любит, все, что может показаться вам важным в ее жизни.
Она не раздумывала ни мгновения. Сразу полились нескончаемые характеристики девушки, намного более подробные, чем у Бьерна. Они сгустились в душном воздухе комнаты, накапливаясь и свиваясь струями. Некоторые тихо текли, а какие-то уплотнялись, окрашивались в разные цвета и соединялись под невообразимыми углами.
- Иви прилежная девочка, такая старательная, всегда делает, что ее просят, на учебе была одной из первых, да и в университете тоже, участвовала во всех конкурсах, соревнованиях по разным дисциплинам между школами, учителя постоянно хвалили, пророчили большое будущее… - трещала Перри, как попугай. Салатовое платье делало ее похожей на зеленого какаду.
Голубка рвалась наружу так, что у Кэла дергалась рука. Воздух становился все тяжелее и жарче, сгущаясь под напором слов матери и обретая форму. У инвестигатора расширились глаза. Это определенно была Иветта, но совсем не та, сломанная, которая сидела в комнате. Прозрачная фигура сияющей аккуратной девушки колыхалась от дыхания находящихся в комнате людей. Отец закашлялся, и ее растянуло, отнесло к жениху. Бьерн смахнул капельку пота со щеки и освободил ворот рубашки, не ощущая, что вокруг его горла сомкнулись туманные пальцы.
- Она очень ответственная, - продолжала говорить мать, - но только на нее сейчас много всего навалилось, знаете, она ведь работает и при этом изучает что-то, иностранные языки там, в общем, добивается своей цели. В последнее время стала сильно уставать, ты ей скажешь что-нибудь, а она смотрит, но на самом деле не слышит ничего, и встречи пропускала, перестала некоторые домашние обязанности соблюдать. Я еще тогда поняла, что что-то с ней не так, она ведь всегда выполняла свой долг…
- Кар!
Крылья иссиня-черной вороны с силой разжали ладонь Кэла, потеряв два пера. Птица вспорхнула на спинку кресла и сверкнула злым глазом-бусиной на собравшихся людей. Ей не нравилось то, что о ней говорят. Мужчина вскинул руку и снова поймал ее. Ворона царапнула его когтями и опять каркнула, протяжно и скрипуче. От этого звука захотелось разодрать себе грудь.
Перри растерянно замолчала, заметив, что Кэл отвлекся и перестал слушать. Призрак, подпитываемый ее словами, растворился. Странный доктор с интересом посмотрел на свою пустую ладонь и поднял голову, как будто только что вспомнил, что он здесь не один.