Зато с оружием всё отлично! У каждого золотого либо здоровенная — до метра длиной — мака с обсидиановыми пластинами (зверское оружие!), либо длинный топор, либо палица с шипами. У половины — обязательный атлатль с набором дротиков. У другой — крепкий круглый щит. Золотые учились работать небольшими подвижными группами. Минимальной боевой единицей была пара: щитоносец плюс метатель дротиков. Мы с Глыбой думали над защитой рук и ног, но этот вопрос еще висел в воздухе.
Черные были вооружены иначе. Не потому, что мы изначально всё гениально продумали. Нет, жизнь заставила. Золотые были профи, и новичков к себе Глыба отбирал таких же. А вот в воинство Хвоста шли простые люди. Почти все воинской науки не знавшие. Вот и решили мы, что ставку надо делать не на индивидуальный бой, а на коллективный.
У каждого черного был щит. Причем, не традиционный круглый, а вытянутый. Конечно, черные захотели себе делать щиты, как у их «императора». Я подумал-подумал и решил, что так даже лучше. Щиты вышли овальными, от стопы до плеча бойца. Некоторые даже были обтянуты шкурами, а не тканью. Хват, у них был, конечно, не как у меня, а кулачный. В общем, вышло что-то похожее на щиты каких-то африканских дикарей, которые я еще в своем мире видел в какой-то документалке. Кирас, правда, почти ни у кого не было. Но мы решили, что с такими щитами этот доспех не имеет первостепенной важности. Потом, со временем оденем ребят.
Вместо мак и дубин у черных были копья. Потому что новичка легче всего обучить «управлению» именно таким оружием. Нет! Для индивидуального боя и копье требует долгого обучения. Но толпой-то! Встань плотнее и тычь врага!
В общем, понятно, к чему всё дело шло: большие щиты, длинные копья… К фаланге, конечно. Плотный строй, стена щитов и простые поступательно-возвратные движения острыми копьями. Тут главное умелое маневрирование толпой, понимание команд и чувство локтя. Я выдавил из себя все, что знал о строевой подготовке, вывалил это на Хвоста и велел творчески развивать. Параллельно черные упражнялись в работе с пращой: хотелось, чтобы они и на дистанции могли вести бой.
Думаю, это мое войско раза в два сильнее того, что воевало под Излучным. А уж по организации — раз в пять лучше. И учения это показали. Мои командиры думали, хитрили. Воины действовали организованно, правда, дозоры черных в отрыве от начальства подвели: не подумали, не проявили нужной инициативы. А некоторые еще и струсили…
— Черный Хвост! Не помнишь, как звать паренька твоего, что в дозоре в бега бросился?
— Да уж помню, — скривился мой друг, будто зуб прихватило. — Аскуатла. Наши его Слепышом прозвали: ничего не видит дальше сотни шагов. Я его даже праще не тренирую.
«Ну и воин, — хмыкнул я. — Близорукий трусишка!»
— Можешь его позвать?
Муравей-Аскуатла подошел быстро: щит (для него здоровенный!) на спине, копьем, как посохом опирается. Раскосые глаза его были более узки, чем раньше, скулы опухли. А ведь после боя у него синяков не было! Неужели свои отделали?
— Готов служить, владыка! — громко выкрикнул он, глядя в землю, и подстроился под мой шаг.
— Ты с Крыла в воинстве или здесь нанялся?
— Здесь. Поллуны уже тебе служу. Змею клялся.
Клятву Змею новобранцы обоих воинств приносили не сразу, а только после того, как командиры решили, что новички достойны. Значит, Муравей вначале себя нормально показал. А вот на учениях подвел.
— Что ж, ты побежал-то в дозоре? Это же свои были! Война была ненастоящая — нечего было бояться.
Аскуатла сбился с шага.
— Я не струсил, — глухо ответил он.
— Тогда почему побежал?
Юный воин угрюмо молчал шага три.
— Владыка, я совершил ошибку. Но я не струсил, — помолчал еще немного и, наконец, поднял глаза. — Владыка… Позволь приобщиться к твоей мудрости?
Эк завернул!
— Э… Ну… Приобщись!
— Что делать, если ты знаешь, что командир отдает неправильный приказ? Можно ли не подчиняться?
— Тут не так всё просто… Приказу подчиняться важно. Очень важно. Но главная задача воина — не приказ исполнить, а врага победить. Иногда и впрямь приказ может быть необдуманным или ситуация уже изменилась, и надо иначе действовать. Тут, конечно, разумнее не следовать приказу. Но с другой стороны: а если ошибается не командир, а ты? Уверен ли ты? Примешь быстрое решение — и только хуже сделаешь.
— Вот и я не мог решить…
— А что было не так с приказом?
Однако, Аскуатла быстро закрылся и снова опустил глаза. Знакомое молчание! Особенно, для такого юного возраста: не буду наговаривать на своих. Не по-пацански. Не по-рыцарски. Меня даже любопытство распирать стало: что же там, в дозоре случилось? Но этот точно не расскажет. Особенно, сейчас.