– Очень умело, Аврора! – Похвалил он меня. Смерть слуги совсем его не заботила. На лице Ио была улыбка, пока я одним резким движением не дернула рукоять кинжала. Белая кость небесного оружия хрустнула, лезвие обломилось, оставаясь наполовину запертым в черепе уже мертвого ангела. Рукоять с другой половиной осталось у меня в руке.
– Что ты сделала! – С криками Ио понесся на меня.
Кинжал я сломала, метательных ножей у меня не было, и теперь защищаться мне нечем. Пусть Ио и выглядел дряхлым стариком, но сил, чтобы прикончить меня, у этого ангела было предостаточно. Я только надеялась, что былое положение провидца не обременяли его на обязательное изучение боевых искусств. Лишь огромная сила, дарованная этому ангелу прожитыми столетиями, была моей главной озабоченностью.
Расстояние между нами неумолимо сокращалось. Времени на обдумывание действий не было. Я кинула взгляд на окровавленного Лукаса, набирая силы для удара, а затем, оцарапав ладонь остатком кинжала, сделала взмах крыльями и встретила Ио. Оказалось, что пробить отверстие в груди ангела сломленным лезвием не так уж и трудно. Но мой удар, пробив его легкое, не задел сердце, даруя ему несколько дополнительных минут жизни. Я повалилась на ангела. Нестерпимая боль прожигала мою грудь, и я стала задыхаться. Как и у раненого Ио, мое легкое было пробито, и теперь я захлебывалась своей собственной кровью.
– Я предвидел это. – Говорил он отрывисто, делая краткие вздохи, при этом в его груди что-то булькало.
Я больше не хотела смотреть на этого старика. Я подняла глаза на цветущую Сакуру и решила, что это лучший вид, который можно сейчас себе пожелать. А еще ко мне с неба спускалась птица. Какая именно я не могла определить, ведь она двигалась слишком быстро, и я наблюдала только белое размытое пятно. Устав держать голову, я опустила ее на грудь Ио, который неожиданно прошептал.
– Только заря сможет рассеять свет ночи! – Ио напомнил мне о пророчестве.
Но в этом не было никакого смысла, ведь ни Лукаса, ни меня не останется на этом свете. Под моим ухом сердце Ио отбило удар и затихло. Меня резко перевернуло и, не успев придумать объяснение, как это могло произойти, я услышала голос, полный отчаяния.
– Аврора, глупая, что ты наделала?! – Сэм смотрел на меня своими небесно-голубыми глазами, в которых сейчас было столько боли. Слезы текли по его щекам. Я потянулась к нему, чтобы остановить это безобразие, но моя рука совсем меня не слушалась. Сэм перехватил ее, и я почувствовала его тепло.
– То, что должна была. Сэм, – каждое слово давалось мне невероятно трудно, – передай, пожалуйста, Стефану, что я очень сильно его любила!
– Даже не подумаю! Ты сама ему это скажешь, когда вернешься! Я вылечу тебя, ты только не умирай, Аврора!
Я закрыла на секунду глаза, и мне пришлось приложить небывалые усилия, чтобы открыть их вновь. Я хотела его видеть, хотела сказать самое важное.
– Прости меня, Сэм.
– Мне не за что тебя прощать, любимая.
Во мне взорвалась бомба эмоций. В этих простых словах было столько любви, столько заботы. Как мне хотелось его сейчас поцеловать и успокоить, подарить ему надежду.
– Пообещай мне кое-что. Чтобы не случилось…
Но он меня не слушал. Он противился судьбе, как и я когда-то. Но все было предрешено, когда я переступила порог его квартиры. Когда я спрыгнула с двадцать пятого этажа. Когда я узнала, что во мне течет ангельская кровь. Когда решила, что буду справедливой до конца, и что буду защищать своих любимых до последнего вздоха.
– Аврора, перестань прощаться. Я не отпущу тебя. Никогда. Я просто не смогу без тебя жить! Ты это понимаешь?!
– Я люблю тебя, Сэм.
Пока я пыталась говорить, боль в моей груди все нарастала, но теперь она стала потихоньку отступать, и меня как будто затягивало в сон, самый глубокий сон из тех, который мне удалось пережить. Но из этого сна мне не суждено было проснуться. Я представляла себя спящей красавицей, уколовшей палец о заколдованное веретено и теперь которой суждено было провести остаток своей жизни во сне, пока поцелуй любимого не освободит ее из цепких рук Морфея. В памяти застыло только два ярко-голубых осколка неба, когда я почувствовала свой последний удар сердца и тихо умерла.
– Господи, прошу, пусть она живет! Аврора, не смей этого делать, ты слышишь?! Пожалуйста!
Я смотрела на себя со стороны, и видела, как мое искалеченное тело укачивает на своих руках Сэм, в жалких попытках вернуть меня к жизни. Он больше не кричал, он просто прижал меня к себе и что-то тихо на ухо шептал. По обрывкам фраз я поняла, что он молился. Вдруг появился отец, его глаза наполнились слезами. Мне хотелось утешить его, сказать, что все будет хорошо, но я не могла. Меня тянуло совсем в другое место. Я развернулась и пошла прочь. Мчась так быстро, будто на скоростном экспрессе, я оказалась снаружи у самой кромки озера, в котором отражалось яркое солнце. Я задрала голову и поняла, что меня сейчас влекло. Тепло. Мне так хотелось окунуться в свет, пропитаться его лучами и забыть обо всем. Я раскрыла свои крылья и влетела. В последний раз. Было удивительно то, что мои чудесные крылья мерцали белым цветом. Я завороженно на них смотрела и не могла поверить своим глазам. Абсолютно счастливая, с каждым взмахом белого крыла, я приближалась к солнцу. Я была так близко, что глаза начало щипать, а тело мое полыхало от жара. Но я не останавливалась, продолжая свое уверенное путешествие к самой яркой звезде. Внезапно весь огонь, которым я сейчас была охвачена, сконцентрировался в области груди. Мое сердце было доменной печью, из которого изливался расплавленный металл. А затем я почувствовала боль по всему телу. Я не могла больше себя контролировать, и, протянув руки к солнцу, со скоростью метеора полетела вниз. Мой удар о землю был подобен разорвавшемуся снаряду. После такого не выживают. Но по каким-то, неведомым причинам, я все еще была жива. Вдруг я услышала знакомый голос.