— Главное, не злить его, — посоветовала Киндра. — Те, кто ему не нравится, всегда оказываются в худшем состоянии, чем перед тем, как вывели его из себя.
— Я запомню.
Тайный ход в посольство. Она подавила волнение. В этом был смысл, и она злилась на себя, что не догадалась раньше. Посольство было политическим зданием, так что Ра не могли водить узников через главный ход. Пайпер не знала, что делать со вторым входом, но это было больше, чем у нее было до этого.
— Ох, — вдруг пробормотала Киндра. — Это плохо.
Пайпер подняла голову и проследила за ее взглядом, адреналин закипел в ее венах.
Она сразу поняла, что произошло. Ренди и Джером, идиоты, решили «вызвать Пайпер» или сделать нечто не менее глупое. Они не пошли по периметру комнаты, как она, а попытались пройти через толпу из сотни деймонов. Конечно, далеко они не зашли.
И теперь их окружал десяток злых деймонов. Лекса, Мелони и Ли застряли вне круга деймонов и не могли подобраться, чтобы самим не стать мишенями.
— Ох, блин, — выдохнула Пайпер.
Она поспешила вперед с Киндрой, стараясь не задевать деймонов. Когда она добралась до круга, она юркнула меж двух ребят в середину, пока ее не заметили. Киндра замешкалась на границе.
Пайпер вышла на открытое пространство, ощущая на себе много взглядов. Она пошла к ним, и большой мускулистый деймон прошел в центр круга. Ренди сжимался в позе зародыша у ног деймона. Джером стоял в паре шагов с большими глазами, застывший, как заяц.
Семифутовый деймон посмотрел на Пайпер глазками-бусинками.
— О, еще одна? — прогудел он, улыбаясь.
Она посмотрела на следящих деймонов, почти ощущая запах их агрессии, вспоминая ринг и кровожадных зрителей. Многие надеялись на зрелище, но всегда были те, кто мог поучаствовать.
— Что еще одна? — спросила она, уперев руку в бок.
— Еще один ребенок, что хочет указать мне, что делать.
— Зачем мне это? — она фыркнула и вскинула брови. — Ты не выглядишь как тот, кому нужно указывать, что делать.
Он зло сжал губы.
— Что ты предлагаешь, девочка?
— Ты выглядишь, как тот, кто уже свое получил, — она кивнула на Ренди. — Думаю, он уже научился уважению.
— Не совсем, — прорычал деймон.
— Ты хочешь, чтобы он плакал? — спросила она с гримасой. — Всем остальным будет так неловко.
Деймоны вокруг хихикали. Великан скрестил большие руки на груди и хмыкнул. Пайпер подошла к Ренди и схватила его за лодыжку. Со скучающим видом она, закатив глаза для аудитории, потащила его из круга под его вялые протесты и смех толпы. Деймоны пропускали ее, и она дотащила его до Лексы и остальных. Джером спешил за ней, белый, как простыня. Круг деймонов рассеялся, ощущение жестокости пропало.
Лекса опустилась рядом с Ренди, чтобы осмотреть, как сильно он ранен. Пайпер бесцеремонно бросила его ногу и прижала Джером к месту злобным взглядом.
— Что это было? — рявкнула она. — Погибнуть захотелось?
— Я… ты… ты первая туда пошла! — пролепетал Джером, лицо из белого стало красным.
— И я знала, что делаю! — прикрикнула она, деймоны посмотрели на нее, и она понизила голос. — Это было глупо. Они только ждут повода, чтобы напасть, и вы пошли к ним.
— Как и ты!
Киндра появилась рядом с Пайпер, выпятив бедро, отбросив рыжие кудри за плечо.
— Глупец не понимает, — отметила она, словно комментировала погоду.
— Кто ты? — агрессивно рявкнул он.
Киндра улыбнулась. Она плавно потянулась к Джерому и нежно погладила щеку, жест был почти материнским и соблазнительным, пока она не сжала его ухо так, что он вскрикнул и встал на носочки от боли.
— Повежливее, глупец, — сказала она ему.
Лекса быстро оттащила Джерома от Киндры. Деймонесса отпустила его, посмотрела на кровь на ногтях и облизнула один. Джером снова побелел.
— Где Кальдер? — едко спросила Лекса. — Нам нужно идти.
— Ага, — сказала Пайпер, — пора уже уходить отсюда.
Она начала поворачиваться, но ощутила тело за собой.
— Уже уходишь, Шалунья? — проурчал мужской голос в ее ухо, жаркое дыхание воняло старыми сигаретами, задев ее щеку.
Она не успела отреагировать, руки схватили ее за плечи и оттолкнули. Она врезалась в тела и с трудом не упала. Она отскочила от деймонов, повернулась к тому, кто бросил ее. Его лицо было незнакомым, но бритая голова в татуировках в виде чешуи змеи была выжжена в ее памяти. Она билась с ним на ринге, бойца звали Раттлер.
— Шалунья, Шалунья, Шалунья, — тихо скандировал он. — Не ожидал снова увидеть тебя.