Элис побежала вперед и склонилась над мертвым телом Уэса. Она протянула руку, чтобы дотронуться до него, но в последнюю секунду отстранилась.
— Мне пришлось это сделать, ты ведь понимаешь?
Элис побледнела, отодвинулась от стола и прижала ладони к глазам, как будто могла стереть стоящий перед ней образ. Если бы я мог, то забрался бы к ней в голову, чтобы понять, почему она так резко реагирует.
— Фэйрфакс не место для ребенка…Фэйрфакс не место для ребенка…Фэйрфакс не место для ребенка… — начала бормотать она без остановки.
Вот почему я не испытывал никакой жалости к Уэсу. Мы могли бы быть близнецами, но на этом сходство заканчивалось. Элис отказалась от него. Меня она оставила. У нас была своя жизнь в этом мире. Моя жизнь вращалась вокруг Фэйрфакса, где работала Элис, а мой отец был пациентом.
Но по странной иронии, именно Уэс был золотым ребенком в глазах Элис.
Ни разу я не почувствовал укола вины, наблюдая за ним и Викторией, ожидая подходящего момента, чтобы нанести удар. Я просто хотел что-то отнять у него. И у меня это получилось.
Если и было кого винить в этой ситуации, то только Уэса. Он отвернулся от жены, и в этот момент я легко проскользнул в его жизнь. Словно так и должно было быть.
Я бы любил ее сильнее.
Был бы идеальным мужем.
В конце концов, она бы поблагодарила меня.
Мое терпение закончилось, и, подойдя к Элис, я сильно вцепился ей в плечи.
— Прекрати плакать.
Она подняла голову, чтобы посмотреть на меня.
— Тебе станет легче, если я скажу, что он умер быстро?
В этом мире люди могут быть жестокими. Жизнь Уэса могла бы прерваться при гораздо более худших обстоятельствах. Я мог бы оттянуть его смерть, заставить страдать. Но я просто подошел к нему сзади и ударил ножом выше сердца, прямо через артерии.
Быстро и эффективно.
Если задуматься, я обошелся с ним благородно.
— Ради всего святого, — я схватил Элис за плечи, развернул и толкнул к двери. Она продолжала рыдать и я сильно ее встряхнул.
— Ты должна перестать плакать, — я обвел рукой сарай. — Мне нужно было это сделать, ясно?
— Но…
— Никаких, но. Мне пришлось. Виктория заставила меня.
Ее взгляд наполнился злостью. Вся эта ярость предназначалась Виктории. Я улыбнулся и опустил руки.
— Ты не должна плакать, ведь у тебя все еще есть я.
Я быстро пошел к машине и начал упаковывать вещи. Все это время Элис, застыв, стояла перед сараем. Я обошел ее и, когда пришло время выносить тело, посмотрел в ее сторону и вытащил пару туфель Виктории и протянул ей.
— Надень.
Элис оттолкнула их от себя, словно они были тикающей бомбой.
— Зачем?
— Ты хочешь узнать мой план поэтапно и терять время, или хочешь помочь, и я объясню все позже?
Элис прикусила нижнюю губу и медленно прижала туфли к груди. Когда она посмотрела на меня, я увидел, что ее глаза снова стали спокойными, и понял, что ненужные эмоции исчезли. Я знал, что в ее лице у меня есть союзник.
Это была женщина, которая вырастила меня.
После этого, все заработало как в хорошо отлаженном механизме. Я быстро расстегнул сумку и вытащил оттуда чистую одежду. Быстро переоделся. Холодный воздух щекотал кожу, но я ничего не чувствовал; адреналин, хлынувший сквозь меня, был таким пьянящим, таким мощным, что я чувствовал себя неудержимым.
Закончив переодеваться, я надел латексные перчатки и стал переодевать Уэса в другие штаны. Его рубашка должна была остаться. Но штаны нет. На нем должно было быть равное количество своей крови и крови Виктории.
В общем мне понадобилось три минуты пятнадцать секунд, чтобы переодеть себя и Уэса.
Это был мой личный рекорд.
Ему не хватало еще одной вещи — мобильного телефона. Я вытащил его из своей спортивной сумки и положил в задний карман его брюк, предвкушая момент, когда полиция найдет его. Что они и сделают. Вытащат из него электронные письма. Как и записи телефонных разговоров. Весь их брак будет разорван на части. За ответами они обратятся к Виктории. Меня все это устраивало, пока я был на шаг впереди них.
Пока Элис терпеливо ждала в машине, я закатал тело Уэса в одеяло и перекинул через плечо.
Пришлось потрудиться, но мне удалось уложить его тело в грузовик. Я снял перчатки и быстро сел в машину.
Дождь шел на убыль, редкие капли стучали по лобовому стеклу и крыше машины.
Прежде чем выехать на дорогу, мимо пронеслась полицейская машина с включенными фарами и сиренами, направляясь к тому, что когда-то было домом Виктории.
Я повернул направо и поехал к озеру. Смотрел, как гаснут полицейские огни в зеркале заднего вида. Уголки моего рта поползли вверх. Я нажал на педаль газа.