— Я… я могу помочь тебе, — предложила я. Она подняла голову и по кошачьи прищурила глаза. — Если ты конечно этого хочешь, — тихо добавила я.
Рэне замялась. Наконец, она указала рукой в перчатке в сторону машины.
— Принеси перчатки, и я научу тебя паре вещей.
Я нашла пару старых перчаток на заднем сидении автомобиля. Неужели все так очевидно? У меня что, над головой мигалка, которая кричит: Посмотри на меня! Мне нужен друг!
Должно быть так и есть, потому что Рэне дала мне самую черную работу: выдергивать сорняки рядом с дубами и вокруг соседского забора. Все это время мы провели в тишине. Казалось, будто Рэне закрылась от мира на время работы. Ее губы были сжаты в тонкую линию, а брови приняли дугообразную форму. Но она что-то мурлыкала себе под нос, очень, очень тихо. Так тихо, что я даже не знала об этом, пока не оказалась рядом.
Закончив с цветами, она отошла назад и посмотрела на них.
— Мне нравятся эти лавандово-голубые цветы, — завела я разговор, указывая вправо от себя.
Рэне на секунду подняла голову.
— Это кошачья мята.
— Кошачья мята, — отсутствующе повторила я.
— Забавное название, правда? Непеталактон, входящий в них, приманивает кошек, вводя их во временное блаженство. Думаю, это что-то вроде кошачьей травки.
Я улыбнулась.
— Впечатляет.
Я осмотрела остальные цветы и указала на те, что были передо мной, с лепестками необычной расцветки: они были золотыми на концах, а ближе к центру приобретали красную окраску.
— А как называются эти?
— Покрывальные цветы, — промолвила она через несколько секунд, — также они называются гайлардией. Они и сейчас очень красивые, но через несколько недель, когда зацветут, при взгляде на них у тебя перехватит дыхание.
Весь следующий час я указывала на разные цветы, а Рэне с легкостью описывала подробности каждого растения. Я ухмыльнулась и одобрительно кивнула.
— Ты так много знаешь о цветах.
— Это у меня в крови. Я жила на заднем дворе, пока моя мать занималась садом.
— Какой твой любимый цветок?
Рэне склонилась над желтыми тюльпанами. На мой вопрос она отклонилась назад и задумчиво уставилась на землю, потерявшись в собственном мире.
— Гиацинты, — в итоге ответила она и наклонилась вперед, чтобы очистить розовый лепесток цветка. — Они кажутся мне элегантными, и поднимают настроение, думаю, они должны расти в каждом саду. Они успокаивают меня всякий раз, как я смотрю на них.
После этого мы не произнесли ни слова. Мы погрузились в уютное молчание, но Рэне все равно продолжала мурлыкать себе что-то под нос. Меня это не раздражало, да и она делала это не громко. Наоборот, это звук был очень тихим и успокаивающим, в результате чего, напряжение в плечах спало.
— Часто напеваешь?
Рэне вздрогнула, словно забыла, что я все еще здесь.
— Прости. Не знала, что делаю это.
— Мне это не мешает.
Рэне пожала плечами и продолжила выдергивать сорняки.
— Моя мать так постоянно делала. Полагаю, это происходит, когда я ухожу в себя или, когда испытываю сильный стресс. Это успокаивает.
Я кивнула. Думаю, я заслужила ее признание.
Рэне исподтишка взглянула на меня.
— Попробуй. Это работает. Поверь мне.
— В таком случае, я буду делать это круглосуточно, семь дней в неделю.
Слова просто слетели с моих губ. Я прикрыла рот рукой. Впервые я призналась кому-то, что моя жизнь не такая идеальная, как кажется. И их уже не вернуть назад.
Рэне не наклонилась ближе, не смотрела на меня голодным взглядом, жаждущим сплетен. Она просто улыбнулась.
— На этом заднем дворе не будет стресса. Ничто не будет беспокоить тебя. Все это твое.
— Мой рай.
— Точно, — она одарила меня теплой улыбкой, — а теперь, если хочешь, можешь помочь мне полить остальные растения.
ГЛАВА 13
Октябрь 2013
Я хлопнула дверью машины и побежала по дорожке. Я опаздывала. На добрых пятнадцать минут. Я была почти уверена, что Уэс сможет сделать это. Он, как обычно, задерживался в офисе. Мы должны были встретиться с подрядчиком, работающим над нашим домом. Уэс продолжал убеждать меня, что все идет как надо, но я в этом сомневалась. Клянусь, всякий раз, как только мы делали два шага вперед, то сразу же отступали на четыре шага назад.
Меньше всего на свете мне хотелось приходить сюда. Сегодня утром приехала тетушка Фло, она невысокого роста, но такая сучка. Она и раньше не была желанным гостем, а сейчас и подавно. Красное пятно на туалетной бумаге напоминало послание от моего организма идти к черту, будто он говорил: «Ах, да, насчет ребенка… Этого не произойдет. Удачи в следующем месяце!»