Позже? К черту это. Я в дюйме от ее голой дрожащей киски, и я ни за что не отпущу ее, не проникнув в нее глубоко и не доведя ее до сумасшествия.
Келли не подозревает, что творится у меня в штанах. Она поворачивается, чтобы осмотреть зал.
– Все идет замечательно, ты так не думаешь? Мы уже собрали так много денег на благотворительность, хотя аукцион еще не начался.
– Ты проделала большую работу, – я приблизился к ней сзади, обняв ее за талию.
– Не я. Я просто говорила им, что делать и вуаля! Все идеально, – я усмехнулся. – Наслаждаешься видом сверху?
– Определенно.
Не она одна. С Келли, прижавшейся затылком к моей груди, для меня открывался первоклассный вид на ее декольте. Ее груди упирались в шелк, требуя освобождения. Ее упругие соски оставались заключенными в оковы ткани.
Позже, сегодня вечером, я буду сосать их, пока она не закричит. А сейчас мне придется сделать что-то более осторожное.
Я просунул руку между нами, чтобы расстегнуть ремень.
Келли счастливо вздохнула. Она все еще смотрела концерт, не подозревая о моих мерзких планах.
– Это ужасно, что мне нравится быть главной? Я все еще нервничаю из-за компании, но это прекрасно, что люди уважают меня за изменения. Когда я прихожу на встречу, они все уделяют внимание… а не приказывают мне сделать им кофе, – говорит она.
– Я думал, тебе нравится выполнять приказы, – бормочу я, расстегивая молнию. Мой член выпрямляется, желающий забраться в нее прямо сейчас.
– Это другое, – шепчет она. – Они всегда в удовольствие.
– Как насчет того, что я дам тебе приказ прямо сейчас? – мягко говорю я ей.
– Держись за балкон и не издавай ни одного гребанного звука.
Дыхание Келли участилось. Тело напряглось.
– Вон? – она пытается повернуть голову, чтобы посмотреть на меня, но я отворачиваю ее, заставляя смотреть в зал.
– Не волнуйся, детка, – я скольжу рукой по ее юбке, поднимаясь по шелковистым бедрам. – Балкон скрывает нас. Они не смогут ничего увидеть.
Я поместил руку между ее бедер, и, черт, она сказала мне правду.
Голая и мокрая и готовая для меня.
– Никто не узнает, что я собираюсь оттрахать тебя глубоко прямо сейчас, – шепчу я.
– Пока ты не закричишь. Думаю, ты сможешь для меня быть тихой, детка?
Келли задрожала, когда я провел по ее скользкому чувствительному клитору.
– Да, – выдохнула она. – Я могу быть тихой.
Она выставила свой зад, потираясь о мой ствол, и, черт побери, я бы оттрахал ее сейчас, даже если бы все присутствующие в зале смотрели на нас.
– Полегче, тигрица, – я расположился сзади, раздвинув ее бедра. – Просто рассматривай вечеринку. Не произноси и звука.
Я медленно проникаю в нее. Келли хватается за балкон, подавляя стон.
– О, тебе это нравится, не так ли? – бормочу я, отклоняясь назад, а потом проникая глубже, на всю глубину ее влажного влагалища.
Черт побери, она такая узкая, такая чертовски классная.
– Я забыл, что тебе нравится делать это на публике, – шепчу я, раскачиваясь быстрее, чувствуя дрожь и трепет вокруг себя. – Тебе нравится, когда на тебя смотрят, когда они не догадываются, какая ты грязная. Думаешь, кто-нибудь внизу знает, что мы делаем? Что я по яйца в твоей приятной киске прямо сейчас, перед всеми?
Келли хватает ртом воздух. Я чувствую ее толчки ко мне.
О, черт, она так хороша.
– Не двигайся, – напоминаю я ей. – Кто-нибудь увидит. Уже увидели, все написано у тебя на лице.
Застонав, она успокаивается. Сейчас только я контролирую ее, проникая в нее мягко и глубоко. Кажется, что мои яйца готовы взорваться, каждое скользящее сокращение ее киски настоящее чудо.
– Пожалуйста, – она умоляет меня, костяшки ее пальцев побелели от того, как она схватилась за балюстраду балкона. Знаю что она сходит с ума, стараясь выглядеть спокойной, словно я прямо сейчас не проникаю в нее очень глубоко. – О, нет, – шепчет она, подаваясь мне навстречу. – Вон, я уже близко.
– Я знаю, детка. Потому что я доводил тебе до этого, каждый раз, – я ускоряю темп.
– Да, – Келли дрожит. – Да.
– Это то, чего ты хочешь, – рычу я, опускаю руку, чтобы найти ее скользкий клитор. Она задрожала, сжимаясь вокруг меня. – Тебе нужен каждый мой дюйм, тебе нужен мой член, как ничто другое.
– Весь ты, – дыхание Келли стало быстрым. – Тебя, Вон. Только тебя.
Я выхожу из нее, пока у ее дрожащих складок не остается только головка. Она, протестуя всхлипывает и я дюйм за дюймом вхожу в нее снова. До конца, не трахая в этот раз. Я проник до конца в ее тугую киску, пока мои яйца не ударились об ее попку, а потом я начал молотить.
Келли расслабилась в моих руках.