Он прислоняет меня к стеклу, ладонью стиснув мое горло. Он слегка сжал его, перекрыв мне воздух. Я не могу дышать, шокированная.
- Сегодня я буду непреклонен, Келли, - говорит он низким и стальным голосом. Его пальцы нежно сжали меня, от чего у меня закружилась голова, а сердце бешено забилось в груди. - Если я скажу тебе сосать мой член, то тебе лучше не медля наклониться и взять всю длину, пока не начнешь задыхаться. Если я захочу, чтобы ты встала на четвереньки, то ты делаешь это и начинаешь вылизывать пол. Как только ты вошла в эту дверь, то потеряла право на сопротивление. Можешь попробовать сейчас, и я накажу тебя так сильно, что ты будешь молить о милосердии. - Он разжевывает каждое слово. - Твое стоп-слово - “персики”, но не надо его использовать, если ты не будешь уверена, иначе все будет окончено. Ясно?
Его выражение лица напряженное, но взгляд все же успокаивают меня.
- Да. - Мое тело дрожит, наполняясь адреналином. Раньше я была не права. Я думала, что знаю его пределы. Но сейчас, это доказывает, что мы даже не приближались к ним.
Святое дерьмо, это горячо!
- Да, я обещаю, что буду повиноваться тебе. - Вон освобождает меня из своей хватки.
- Теперь, снимай этот чертов плащ.
Дрожащими руками я развязываю пояс. Дерьмо. Теперь я сожалею о том, что не последовала его указаниям. Я снимаю плащ и позволяю ему упасть на пол. Я стою перед ним в черном белье и туфлях. Сердце мчиться, улавливая его реакцию. Вон смотрит на меня и медленно улыбается. Чувство облегчения проносится по моему телу. Я двинула бедра ему навстречу.
- Наверное, придется начать с наказания, - тихо проговорил он.
Чего же ждать?
Прежде, чем я смогла хоть что-то сказать, Вон разворачивает меня и толкает лицом к стеклу. Он прислоняет мои руки к окну по обе стороны от лица и тянет мои бедра назад так, что моя задница оказалась выпяченной назад. Он дергает мои трусики.
ХЛОП.
Его рука падает на мои бедра в жгучем ударе.
- Ты становишься дерзкой, - рычит Вон, шлепая по другой половинке. Мне необходимо за что-то ухватиться, чтобы не выдавить стекло. Мое сердце бьется с сумасшедшей скоростью. Что будет дальше? - Это моя вина, детка. Я позволял тебе оставаться безнаказанной. - Вон гладит нежную плоть, давая мне минуту, чтобы перевести дыхание, но, прежде чем я смогла подготовиться, еще три удара приземляется на мою задницу.
- Но это покажет тебе, дорогая, что больше этого не будет.
Вон внезапно хватает меня за волосы и тянет мою голову назад. - Открой глаза, - приказывает он.
Я делаю, как он сказал. Вон удерживает меня на месте, мое тело изогнуто, кожу покалывает.
- Смотри, - рычит Вон. Он заставляет смотреть меня в окно, во всех зданиях наблюдают за мной. - Они смотрят на нас прямо сейчас. Они видят, как я наказываю тебя. Они знают, что ты непослушная девочка.
О мой Бог. Пульс учащается, когда я вглядываюсь в темноту. Пальцы Вона скользят вниз, ныряя между моих ног, отыскивая мои влажные губы.
Он усмехается за моей спиной.
- Скажи, дорогая, ты уже была мокрой, когда входила сюда? Ты ласкала себя по дороге в машине, уже желая мой член?
- Нет, - у меня перехватывает дыхание, все тело дрожит. Кровь кипит, муки боли теперь смешиваются с чем-то сладким и горячим. Я прислоняюсь спиной к его пальцам, нуждаясь в его прикосновении. - Я была хорошей, клянусь. Я ждала тебя.
- Хорошая девочка. - Вон вознаграждает меня кратким вращением пальца по моему клитору. Искры взорвались в этой сладкой точке. Я стону, расслабляясь.
- Лишь из-за этого я позволю тебе самой выбрать способ исполнения оставшегося наказания. - Говорит Вон. Голос его шелковистый, обезоруживающий, нежный. Я склоняю голову и смущенно смотрю на него.
- Или десять ударов моей рукой, - ухмыляется Вон. - Или пять одним из предметов, которые я положил в ту сумку. - Он кивает в сторону кожаного чемоданчика, лежащего рядом со скамейкой.
Мое тело напрягается. Черт, что выбрать? Еще десять шлепков подведут меня к болевому порогу, после уже нескольких воспроизведенных. Но, чем же я рискую, выбрав неизвестное?
Я чувствую непреодолимое волнение.
- Сумка, - решила я. - Я выбираю пять ударов.
Вон опасно усмехается. - О, Келли, детка. Все еще играешь с огнем.
Когда он отпустил меня, в животе все скрутило от волнения. Он наклоняется и садится на корточки возле сумки, вытаскивая что-то, что похоже на хлыст из длинного кожаного ремешка.
Вот дерьмо.
Вон невзначай ударяет ремнем по ладони, а затем легким взмахом рассекает воздух. Кожа трещит.
Меня возбуждает это. Я нервничаю, но мне любопытно. Я хочу знать, каково это будет.
- Наклонись через скамейку, - приказывает Вон. Я немедленно спешу сделать то, что он сказал. Наклоняюсь, раздвинув слегка ноги и прислонив их к краю.