Вон смотрит на меня.
– Очень хорошо, – бормочет он, протянув руку, чтобы стереть каплю спермы с моих губ.
Он кладет палец в рот и сосет.
– Ты просто полна сюрпризов, не так ли?
Я чувствую прилив гордости.
– Ты уже близко? – Его глазами сканируют меня.
– Да, – шепчу я. Я дрожу, а между ног чувствую влагу – каждая клеточка моего тела жаждет его.
– Хорошо. Ты должна знать, каково это – одержимо хотеть кого-то.
Вон натягивает на себя свои джинсы и направляется в бар в углу.
– Это похоже на агонию, правда? Жажда, утолить которую могу только я. Мучительное отчаяние почувствовать меня, скользящего внутри твоей сочной киски. Подумай об этом, Келли. Подумай о моем члене, глубоко входящем в тебя, полностью, вплоть до самого конца.
Его слова заставляют меня содрогаться, и начинаю представлять, как хорошо это будет чувствоваться.
Вон не торопится. Пока я жду, он наливает себе стакан виски. Острие моих каблуков болезненно впиваются в голые бедра, но я даже за миллион долларов не поменяла бы свое положение.
Я пуста. Возбуждена. И настолько сильно нуждаюсь в нем, что, кажется, умру.
– Вставай, – Вон, наконец, приказывает мне.
Я с облегчением поднимаюсь на ноги. Мои ноги дрожат. Я покачиваюсь, пытаясь стоять прямо, в то время как Вон медленно направляется обратно ко мне, а мое сердцебиение ускоряется от предвкушения.
– Теперь сними платье. Позволь мне взглянуть на твое прекрасное тело, которое ты скрывала от меня.
Мы стоим посреди него ярко освещенной гостиной, а окна открыты для любого, кто захотел бы поглазеть.
Я стягиваю одну лямку, потом другую. Платье соскальзывает, и меня бросает в дрожь от движения шелка, который смыкается вокруг моих лодыжек на полу.
Я стою на каблуках полностью обнаженная.
Вон смотрит на меня, его взор обжигает мою кожу. Грудь. Живот. Двигается вниз к аккуратному
треугольнику между дрожащими бедрами.
Я чувствую проблеск силы.
Я выпрямляюсь и раздвигаю бедра, показывая ему себя. Я всегда чувствовала неловкость из-за своего тела, но сегодня во мне просыпается уверенность.
Это желание на его лице. Голод. Только для меня.
Я начинаю поворачиваться, делая медленный круг для лучшего обзора. Боже, я не могу дождаться, когда он прикоснется ко мне. Конечно, это должно скоро произойти. Я уже чувствую его руки, представляя их грубые прикосновения...
Вдруг его голос останавливает меня.
– Остановись.
Я замираю. Лицо Вона темнеет.
– Ты не надела чулки, – говорит он. Мое сердце замирает.
– Я говорил тебе, – продолжает он, его голос бархатный, но одновременно угрожающий. – Я хотел трахнуть тебя в этих чулках.
– Прости, – говорю я, кровь приливает к моему лицу. – Я забыла.
– Мне плевать на причину. – Глаза Вона блестят. – Ты ослушалась меня. Это означает, что тебя нужно
наказать.
Мой живот от волнения сжимается. – Но, пожалуйста...
– Тишина! – ревет Вон.
Мой протест умирает на моих губах.
– На стол, – приказывает мне Вон, указывая на журнальный столик, который стоит перед диваном с низкой прозрачной рамой. – На колени. Сейчас же.
Я стараюсь сделать, как он говорит, а сердце бешено колотится от предвкушения. Боже, что он собирается со мной сделать?
Напротив моей голой кожи пластик холодный и жесткий, но я все равно опускаюсь на колени как он и сказал, мои волосы рассыпаются вокруг моего лица.
Грудь дрожит, свободно покачиваясь подо мной. Голая задница приподнята вверх, что холодит мою кожу, а влажный жар так ощущается между моими бедрами. Я открыта, голая, выставленная перед ним и совершенно бессильна.
Это постыдно, грязно. И Боже, я испытываю совершенно незнакомые мне острые ощущения.
– Взгляни на себя... – протяжно говорит Вон забавляясь. Он медленно обходит вокруг стола, разглядывая меня с разного ракурса. – Ты прекрасно выглядишь.
Мой желудок сжимается от ощущений его взгляда на себе. Я сосредотачиваюсь на дыхании, переходя на низкие, неглубокие вздохи. Каждая клеточка моего тела оживает. Каждая часть кричит об освобождении.
– Если бы ты не была такой плохой девочкой, то я прямо сейчас начал к тебе прикасаться. – Голос Вона ласкает меня, поглаживает как меласса. – Я бы гладил эти сочные груди, медленно, как ты хотела.