Планировала умыться и продолжить веселье, в процессе решила принять холодный душ, это ведь реально отрезвит. Только вот душ меня не взбодрил, а наоборот склонил ко сну. Прилегла замотанная в полотенце лишь на мгновение, а очнулась с утра.
В кровати я не одна, рядом с обнаженным торсом сидит Никита с ноутбуком. С трудом разлепила глаза и осмотрелась, плохо соображая спросонья где нахожусь. Полотенца на мне нет. На мне нет ничего, я абсолютно голая. Однако, как бы ситуация ни выглядела, чётко помню что просто уснула и ничего между нами не было.
— Доброе утро. — из его уст звучит как издевательство, ведь он вчера не пил и наверняка для него это утро действительно доброе.
— Угу. — мычу, умышленно вяло, что бы понимал, что не сильно то я расположена к разговорам.
— Плохо?
— Не поняла пока.
— Нужно прийти в себя как можно скорее. У нас планы.
— У нас? — переворачиваюсь на спину, натягивая одеяло повыше, — Я не готова сегодня работать.
— У нас планы не по работе.
— Если нужно шевелиться, то я против этих планов.
— Нужно. У тебя есть 2 часа. Прими душ, выпей таблетку. Могу шампанское принести, если это поможет.
— Боже, нет, не говори про алкоголь. — реально подташнивает от одной только мысли, — Что будет через 2 часа?
— Нужно будет незначительно пошевелиться. — убирает ноутбук с колен и встаёт с кровати в одних трусах боксерах, — Здравый смысл при этом будет приветствоваться.
Ничего не понятно, но очень интересно, что на этот раз задумал мужчина.
Пришла в себя достаточно быстро. Юлька с заботой обо мне прихватила с собой одежду. Без нее мне пришлось бы нацепить на себя вчерашнюю, которую я обнаружила на полу в ванной комнате собранную в кучу. Благодарна подруге сто пятьсот раз.
Есть ощущение, что ещё не до конца протрезвела, потому что настроение всё ещё навеселе.
Уехали с Никитой первые, все остальные остались в доме. Кажется только я не понимаю в чем дело, даже лучшая подруга говорила загадками.
Путь на машине длился недолго, а вот на самолете мы летели больше четырех часов. С моей стороны были попытки допытаться куда мы летим, но Никита всячески уходил от этой темы.
Я понимаю, что путешествие обещает быть приятным, но при этом чувствую какой-то непонятный мандраж. Возможно это отходняк, хотя может быть и предчувствие. Не знаю уж, хорошего или не очень, но склоняюсь всё-таки к приятному.
Когда едем в машине от аэропорта, понимаю, что мы в Париже. Эти пейзажи захватывают дух, никогда не была заграницей, если не брать в учёт Абхазию, в которую мы с бывшим мужем заехали, когда были на отдыхе в Сочи.
Я больше не пытаю Никиту своими расспросами, просто наслаждаюсь новыми для меня видами, о которых мечтала с детства. Париж для меня всегда казался городом сплошной романтики, будто в этих лабиринтах из улиц можно на каждом углу увидеть целующиеся парочки. Хоть сейчас я не встретила ни одной такой пары, ощущение потрясения не проходит.
Проехав казалось по всем окрестностям, снова заехали на территорию какого-то аэропорта. Только на этот раз садимся в вертолёт.
— Господи, что ты со мной делаешь? — прильнула к его плечу, — Спасибо тебе.
— Твои эмоции лучше всяких спасибо.
Невероятной красоты под нами открылся вид, когда вертолет поднялся в воздух. Сам момент того, что я сейчас лечу на вертолете вызывал уже кучу эмоций, а ещё эти виды, которые заставляют сворачивать шею.
У меня уже щеки болят от постоянной широкой улыбки, но перестать это делать я не могу.
Никита всё это время просто наблюдает за мной, иногда лишь улыбаясь тому как по-детски я верещу на какую-то казалось бы мелочь. Но я ещё не видела такой мелочи, я ещё не испытывала подобных эмоций, а он сейчас мне их дарит.
Сейчас понимаю, что это мой подарок на день рождения. И когда вспоминаю вчерашние свои мысли, что лучшее сейчас это его член. Нет. Я определённо ошибалась. Лучшие моменты он дарит мне сейчас не используя свой детородный орган. Хотя одно другому не мешает.
На нас надеты наушники с микрофоном и я понимаю, что иногда перебарщиваю с эмоциями, когда вижу широко улыбающегося мужчину пилота. Но как можно удержаться, когда под тобой целый великий город, просто с высоты птичьего полёта видишь все эти улочки, по которым совсем недавно проезжал. И тебе казалось, что это лучшее, что ты видишь. А сейчас любуешься с совершенно другого, незнакомого тебе ракурса и понимаешь, что лучшее происходит именно сейчас.
В какой-то момент слышу в наушниках голос Никиты.
— Вика.
Поворачиваю голову к нему, смотрит пристально в моё лицо, но что-то насторожило в его взгляде. Вижу там нечто незнакомое мне. Привычная серьёзность смешалась с растерянностью. Замечаю протянутую ко мне руку. Опускаю глаза, передо мной чёрная коробочка в которой на золотом ободке серым цветом переливается со всех сторон камень. С моего лица сползает улыбка, от непонимания происходящего.
— Ты нужна мне. Будь моей.
Ничего не ответила и не знаю сколько времени прошло, кажется молчали мы долго. Я молчу не потому что сомневаюсь с ответом, а просто потому что пребываю в шоке. Не обращая на это внимания Никита надевает на мой безымянный палец кольцо, который идеально подошёл по размеру. Притягивает к себе обхватив сзади ладонью за голову и впивается в мои губы.
Глава 30
Сейчас я это делаю не потому что он подарил мне самый романтичный день в моей жизни. Дело даже не в том, что на моём пальце сверкает явно не дешевый камень. Сейчас мне это нужно, уже давно нужно.
Просто хочу его, хочу почувствовать его руки на своём теле, хочу что бы говорил непристойности. Хочу трогать и целовать его всего, хочу чувствовать себя желанной, какой чувствовала себя с ним по-особенному.
И как только выхожу из ванной комнаты, в одних только трусиках, вижу его глаза, те самые которые сверкают похотью. Нужного белья я с собой не брала, как-то не предвидела, что будет возможность соблазнить босса.
Поэтому сейчас, лишь слегка смущаясь, стою практически голая, на пороге в комнату, где на кровати расположился Никита с телефоном в руках, который тут же откладывается в сторону.
Как я хотела именно такой реакции, только он так смотрит, будто перед ним то о чем всю жизнь мечтал.
Перестаю прикрывать руками свою грудь, под его взглядом невозможно остаться неуверенной в себе, хотя и раньше неуверенностью не страдала. Но так как прожигает он, никто не способен заводить одними лишь взглядом. Почерневшие блюдца, будто маслом покрытые, отражают свет.
Медленно двигаюсь к нему, проводя ладонями вдоль своего стройного тела.
Мужчина позволяет забраться на него сверху, продолжая просто наблюдать за процессом. Усевшись верхом, слегка трусь о его пах, опускаюсь к лицу, чтобы поцеловать, но в последний момент просто провожу языком по его губам. Не успеваю сообразить, как уже оказываюсь прижатой к кровати его телом.
Мои руки тут же скованы в замок над головой, а ноги раздвинуты так, что чувствую его желание меня, всем своим пахом. Большой палец ложится на мою нижнюю губу, лишь слегка погрузившись в приоткрытый рот. Медленно ведёт рукой по шее, лишь на мгновенье обхватывает её.
Опускается ниже, проводит по одной груди, от движения торчащий сосок будто пружинит возвращаясь на место. Касается второй груди и крепко сжимает сосок, от этого действия я невольно выгибаюсь ему навстречу, балансируя на грани чувств — удовольствия с болью.
Рукой обводит изгибы моего разгоряченного тела, опускается на живот, продолжая изучать мои эмоции написанные на лице.
Когда его пальцы доходят до самого сокровенного, готова рассыпаться на миллион мелких кусочков.
Массирует клитор, надавливая на него требовательно.
— Я ждал, когда ты придешь ко мне сама. — его голос с хрипотцой и активный массаж клиторы вырывает из меня протяжный стон, — Дааа, хочу чтобы ты кричала подо мной.