А теперь выяснилось, что прямых наследников у него нет вообще.
Ни Инне, ни Марине ничего не достанется. Пусть все его капиталы получат те, кто меньше всего этого ожидает: вдова его младшего брата Петра и ее сынок Валентин. И не важно, что они никогда не хотели знаться с Сергеем Пафнутьевичем. Они – единственные его настоящие, кровные родственники. А кровь, как известно, не водица. Она зовет, притягивает…
Правда, Валентин никогда не желал иметь что-то общее с родным дядей, да и вдова брата тоже его не жалует. Принципиальные оба, и брат был, в общем, тоже принципиальным, хотя и не настолько. Считают деньги господина Дикулова грязными и пачкаться о них не хотят. Ничего, если получат в наследство несколько сотен миллионов, сразу от брезгливости избавятся. Впрочем, лучше бы они получили эти миллионы как можно позже. Лет эдак через тридцать – сорок.
Интересно, а можно ли так долго прожить с искусственным сердечным клапаном? Или теперь впереди у него совсем немного лет?
Надо спросить у доктора. Он мужик прямой, откровенный. На все вопросы отвечает честно. А Дикулову необходимо все знать точно. У него ведь серьезный бизнес, и если времени после операции у него останется мало, нужно будет решить огромное количество вопросов…
В тот судьбоносный вечер Марина снова отправилась в тот же самый дешевый кабак на окраине, где днем раньше устроила скандал, подралась с барменом и в итоге очутилась в местном отделении милиции. Нарочно туда поехала, просто назло отцу. Ему не нравится, что дочь бывает в таких местах? Отлично. Только в такие забегаловки она впредь и будет ходить. Пусть лопает папочка, пусть давится. Нет, но кукла-то его какова! Надо же такой наглости набраться – мораль читать! Чья бы корова мычала!
Но, остановив машину на площадке перед питейным заведением, Марина вдруг поняла: ей совсем не хочется снова окунаться в пьяную вонючую атмосферу дешевой тусовки. Она с отвращением вспомнила примитивных парней, ярко раскрашенных девиц, развлекавшихся в прокуренном зале… Нет. Ну их к черту.
Лучше поехать в хороший дорогой ресторан. Или в кафе вроде «Кэт». Там живая музыка. Заказать таперу «Мурку»…
Марина с сомнением оглядела себя. В дорогой ресторан в таком виде? Не стоит, пожалуй. Сначала надо переодеться.
Но ей ужасно не хотелось возвращаться домой, потому что отец и мачеха сегодня намеревались провести весь вечер дома… Черт побери, думала она, ну почему папашка не хочет купить родной дочери собственную квартиру? Сколько раз его просила! В конце концов, ей уже двадцать один год исполнился, давно пора своим умом жить! Но сволочной папочка боялся дать девочке свободу. Он, видите ли, считал своим долгом ее воспитывать и за ней приглядывать. Ага, приглядывал он, как же. Совсем измучился, приглядывая.
Марина посмотрела на часы. Всего восемь вечера, магазины еще открыты. Очень хорошо. Вместо того чтобы ехать домой, можно просто-напросто купить новое платье. И туфли. И сумочку придется сменить.
Тут Марина вспомнила, как она в последний раз делала покупки в «Пассаже», и отчаянно покраснела. Черт знает, почему она тогда сорвалась и наскандалила. Самой не понять. То ли продавщица что-то не так сказала, то ли не так посмотрела… и не вспомнить теперь. Зато там ее наверняка запомнили. И надолго. Ладно, хороших бутиков много, не обязательно в «Пассаж» тащиться.
Она поехала к центру, на всякий случай поглядывая по сторонам. Но здесь, на окраине, вряд ли можно было найти приличный магазин, что ему тут делать, приличному магазину? Это же спальный район, и живут здесь совсем не те люди, которые покупают наряды от Армани. А с другой стороны, вдруг решила Марина, почему бы не посмотреть, что продается в местных промтоварных точках? Хоть какое-то развлечение.
Неподалеку от станции метро красовался огромный торговый центр. Марина, усмехнувшись, повернула к нему. Ну-ка, ну-ка, что ей смогут предложить в этом бетонном кубике? Очень интересно.
Первый этаж кубика был завален разнообразным хламом: убогая фаянсовая посуда, дешевые спортивные товары, кошмарная грубая обувь из заменителей, блестящая попугайская бижутерия… Марина поднялась наверх, моментально рассердившись из-за того, что в этом дурацком универмаге не было эскалаторов и ей пришлось топать по отвратительным бетонным ступеням на двенадцатисантиметровых каблуках. Вот уж удовольствие! Ну да ладно, раз пришла сюда – нечего просто так уходить. Хотя она была уже абсолютно уверена в том, что в таком магазине даже приличного носового платка найти не удастся.
Отыскав отдел женской одежды, Марина ужаснулась. Неужели кто-то покупает вот эти уродливые вязаные кофточки, кое-как сшитые юбки и брюки, убогие футболки с напечатанными на них вульгарными картинками, да еще и с блестками? А цвета! Большего безобразия и найти невозможно, наверное. Кто все это производит? Кому нужно такое?
Потом она присмотрелась к ценам – и громко расхохоталась. Вот оно что… Понятно. За такие деньги, само собой, ничего другого и не купишь. А она и не подозревала, что существуют на свете футболочки ценой в сто рублей! Она внимательно изучила несколько вещиц. Китай. Ну и ну!
Марину охватило любопытство. Можно ли среди всех этих чудовищ, рожденных в массовом китайском производстве, найти хоть что-то относительно приличное?
Наконец в дальнем конце огромного зала Марина обнаружила более или менее пристойные брючные костюмы. Ткань выглядела в целом довольно качественной, и цвета не казались вылинявшими. Конечно, это была одежда не для ресторана, в который собиралась пойти Марина, однако на дачу надеть вполне можно. Или все-таки нельзя?.. Марина нашла этикетку. Турция? Интересно. Вот чего у нее до сих пор не бывало в гардеробе, так это турецких вещей. Впрочем, китайских и индийских тоже покупать не случалось.
Пока Марина задумчиво рассматривала и щупала светло-синий костюмчик, одна из продавщиц отдела заметила присутствие среди товара покупательницы. Видимо, местные жители нечасто забредали в этот угол зала, потому что цена костюмов по меркам данного магазина выглядела запредельной.
– Хотите примерить? – услышала Марина чуть ли не детский голосок за своей спиной.
Она небрежно глянула через плечо. И в самом деле продавщице было лет девятнадцать, не больше. И вид у нее был под стать универмагу: дешевый и унылый. Неухоженные волосы, на ногтях – яркий лак вульгарного оттенка, платьишко явно куплено прямо здесь, среди самого бросового товара.
– Подумаю, – процедила сквозь зубы Марина. – Цвет не нравится.
– А вот этот вам не подойдет? – вежливо спросила продавщица, показывая на другой костюм.
Марина мгновенно озлобилась.
– Ты что, не видишь, что я рыжая? – рявкнула она. – Какого черта ты мне красное подсовываешь? Или у тебя дальтонизм, цветов не разбираешь? Какого черта ты тут вообще делаешь, за что тебе зарплату платят?!
Девочка сначала побледнела, потом залилась краской и отступила на шаг назад, вжав голову в плечи, как будто испугалась, что Марина ее ударит. И личико у нее стало настолько жалким, несчастным, что у Марины сжалось сердце. Черт, опять она сорвалась! Да, девчонка сказала глупость, но ее ведь наверняка никто ничему не учил, просто поставили тут среди тряпок, и все. Продавай как умеешь.
Марина отвернулась от продавщицы – и тут ее взгляд случайно скользнул в уголок за длинными стойками с турецкими нарядами. И она замолчала на полуслове, ошеломленная увиденным.
Это были платья и костюмы в стиле гламур, изысканные и романтичные. Их было совсем немного, с десяток, наверное. Марина, отодвинув рукой растерянную продавщицу, пошла к фантастическим туалетам, как лунатик, ничего уже не замечая вокруг себя. Что это такое? Как это могло очутиться в таком странном месте?..
За изящными стойками, рядом с примерочной кабинкой, сидела на стуле дама лет сорока, в строгом брючном костюме, и читала книгу. Но, заметив приближение Марины, она сразу же встала и положила открытую книгу на стул корешком вверх.