Сабрина молчала. Ей не хотелось ничего объяснять. Но «отражение» смотрело на нее вопросительно, и она, собравшись с духом, ответила:
– Графа Роудена.
Глядя на стоявшую рядом женщину, Сабрина думала: «Ясно, что такое сходство никак не может быть простым совпадением. Так что выходит… Выходит, я наконец-то нашла сестру…»
Тут Сюзанна на мгновение нахмурилась, словно пыталась что-то сообразить. Затем, улыбнувшись сестре, спросила:
– Так это ты та самая девушка, которая вышла замуж за Распутника, вскружив ему голову? Ты вышла за графа Роудена? За того самого, о ком так много говорят в высшем свете? – Снова улыбнувшись, Сюзанна воскликнула: – Но это же прекрасная партия!
Сабрина в растерянности заморгала. Вскружила голову? Она? Неужели до ее сестры долетали подобные сплетни? Удивительное дело…
– Не смущайся, все это всего лишь слухи, – с улыбкой сказала Сюзанна. – Хотя после женитьбы, Роудена действительно редко можно было увидеть в свете. И как я слышала, он жил анахоретом, потому что был очарован своей женой, которую, к всеобщему удивлению, никто не видел. Но теперь у меня нет никаких сомнений: ты и впрямь моя сестра. И выходит, что мы все трое сделали удивительно удачные партии. Ты не знакома с мужем Сильвии? Ой, прости, я заболталась, а ты наверняка хочешь есть, правда?
– Да, наверное, – кивнула Сабрина. – Я бы съела немного супа. Кажется, я ужасно ослабла от голода.
– Да, конечно, ослабла. Ты упала на руки Кита как подкошенная. Хорошо, что он успел вовремя, тебя подхватить.
– А кто такой Кит? – Сабрине показалось, что она уже слышала это имя.
– Это мой муж, виконт Грантем. Я увидела, что ты едва стоишь на ногах от усталости, и позвала его на помощь.
– Но я ведь приехала прямо из Ла-Монтань, понимаешь? Мчалась без остановок, ничего не ела и почти не спала.
– Тогда все понятно, – кивнула Сюзанна. – Примерно таким же образом Сильвия примчалась в Лондон из Франции.
– Ни за что не позволяйте ему сюда входить! – Сабрина снова вспомнила про мужа. – Я не хочу его видеть.
– Вы поссорились?
– Нет, не совсем…
– Но он чем-то обидел тебя? – встревожилась Сюзанна. – В таком случае Кит…
– Нет-нет, – поспешно перебила Сабрина. – Но дело в том… – Она на мгновение замялась. – Дело в том, что он недавно выпроводил вас из нашего дома и ни словом не обмолвился о вашем визите.
– Но почему? – Сюзанна нахмурилась. – Чем мы ему не понравились?
– Я не могу рассказать тебе об этом, – решительно заявила Сабрина. – Пусть это останется между мной и моим мужем.
Сюзанна внимательно посмотрела на сестру:
– Ты не можешь рассказать мне об этом? Или пока не хочешь? Если пока, то я не стану настаивать…
Сабрина с благодарностью улыбнулась сестре:
– Да, ты права. Пока не хочу.
Сюзанна с пониманием кивнула. Она нисколько не сомневалась в том, что сестра со временем обо всем ей расскажет.
Взяв Сабрину за руку, она с ласковой улыбкой прошептала:
– Ах, милая, наконец-то мы нашли тебя. Мы с Сильвией так долго об этом мечтали…
В конце концов, Джеффри принял решение: он продаст секрет кузена, потому что у него не было выхода. Теперь оставалось лишь найти покупателя, он совершенно не сомневался: покупатели непременно найдутся.
Следовало лишь найти того, кто щедро заплатит за секрет Риса. И, конечно же, таким человеком мог быть редактор какой-нибудь газеты – ведь газетчики обожают скандалы и хорошо на них наживаются.
Однако Джеффри прекрасно понимал: бульварные газетенки не обеспечат его необходимой суммой. Не обеспечат они также и необходимой достоверности, той «респектабельности», к которой он стремился. Ведь ему требовались не только деньги – ему хотелось, чтобы ни у кого не осталось ни тени сомнения в правдивости этой истории. Тогда Рису будут отрезаны все пути к отступлению. После столь громкого скандала перед его кузеном закроются все двери, и очень может быть, что его даже засадят в тюрьму – за пособничество преступнику, совершившему государственную измену.
«Вот только к кому обратиться?» – думал Джеффри. И тут его осенило. Он даже удивился, что такая простая мысль не пришла ему в голову раньше.
Усевшись за стол, он написал письмо Томасу Барнсу, редактору «Таймс». Джеффри полагал, что Барнс ужасно обрадуется предстоящему скандалу – ведь речь шла о репутации «известного и родовитого семейства. Джеффри не сомневался: редактор клюнет на его наживку и согласится выплатить необходимую ему сумму.
Едва Сабрина доела суп под любящим взглядом Сюзанны, как в дверях появилась стройная женщина. Тоже с зелеными глазами и темными волосами.
– Пока ты спала, я послала за Сильвией, – с улыбкой пояснила Сюзанна.
Сильвия вошла в комнату и приблизилась к кровати. Улыбнувшись Сабрине, она вопросительно взглянула на Сюзанну, и та вновь заговорила:
– Видишь ли, дорогая, наша Сабрина проделала весь путь от Ла-Монтань до Лондона без отдыха и без еды. К тому же она ужасно рассердилась на своего мужа.
Сильвия вдруг рассмеялась и проговорила:
– Что ж, подобная решительность – наша семейная черта.
– Да, совершенно верно, – согласилась Сабрина. – Всему виной мой характер! Но как вы догадались об этом?
– А когда ты сердишься, ты не разбрасываешь вещи? – неожиданно спросила Сильвия. – Вот я, например, когда злюсь, все вокруг разбрасываю. Боже мой, это какое-то проклятие!
– И со мной тоже такое случается, – призналась леди Грантем.
– А я до сих пор ничего не бросала… – в смущении пробормотала Сабрина. – Но только до сих пор, – поспешила она добавить, чтобы не разочаровывать сестер.
– Один раз из-за Сильвии даже состоялась дуэль, – заявила Сюзанна.
Слово «дуэль» сразу напомнило Сабрине о Рисе, и она тут же сказала себе: «Не смей о нем думать».
– А ты танцуешь? – спросила Сюзанна. – Ты, наверное, не знаешь, но Сильвия – балерина.
– Балерина?! – удивилась Сабрина. – Нет, я не танцую, хотя неплохо играю на фортепиано.
Ей тоже вдруг захотелось похвастаться хоть каким-нибудь талантом.
– О, замечательно! – в восторге воскликнула Сюзанна. Шагнув к Сильвии, она прошептала ей на ухо: – Ты ни за что не догадаешься, за кого она вышла замуж. За Распутника, представляешь?!
Глаза Сильвии широко распахнулись. Потом она улыбнулась и, повернувшись к Сабрине, сказала:
– Видимо, мы напрасно беспокоились за тебя, когда узнали, что ты воспитывалась в семье викария. Мы боялись, что встретимся с застенчивой и набожной скромницей, но ты, судя по всему, не такая.
– На сей счет, не волнуйтесь. – Сабрина расплылась в улыбке. – Да, меня воспитывал добрый викарий, но ведь я – яблочко не с его дерева, и ему не удалось перевоспитать меня.
Проследить путь Сабрины до Лондона не представляло ни малейшего труда. Все хозяева гостиниц и все кучера прекрасно помнили ее. И сейчас Рис уже стоял перед лондонским домов Грантемов. Он нисколько не сомневался, что его жена скрывается именно здесь.
Ему ужасно хотелось сразу же ворваться в дом, отыскать Сабрину и убедиться, что с ней все в порядке. Но все же он сдержался и решил для начала постучаться.
Дверь открыл слуга, и граф тут же заявил:
– Я знаю, что она здесь. Слуга смотрел на него с совершенно невозмутимым видом.
– Прошу прощения, сэр, вы о чем?
– Я граф Роуден, и я хочу видеть свою жену, – с угрозой в голосе проговорил Рис.
– Ее здесь нет, – вежливо ответил слуга и начал закрывать двери.
– А я знаю, что она здесь!
– Сэр, уверяю вас, вы ошибаетесь. – Слуга уже почти закрыл дверь.
– Сабрина! – проревел Рис в остававшуюся щель.
– Прошу прощения, сэр. – И дверь захлопнулась. Вопль взбешенного Риса прокатился по площади Гросвенор, а также по комнатам особняка Грантемов. И сестры, сидевшие в гостиной, конечно же, прекрасно слышали этот вопль.
– Кто кричал, Бейл? – спросила хозяйка дома.
– Огромный и сердитый. Утверждает, что он граф… – ответил дворецкий.
– Уж не Роуден ли?
– Именно он, – с почтительным поклоном ответил дворецкий.