проработать и обсудить. Какую аренду мне надо будет платить Лиз? Что будет с Гэвином и со
страховкой? Мы с Лиз будем партнерами или разделим пространство на две отдельные
организации? Выдержит ли наша дружба такое соседство? Придется ли Гэвин пропустить колледж
и торговать своим телом, чтобы сводить концы с концами, потому что все до последнего пенни я
буду вкладывать в свой находящийся на грани разорения бизнес, который?
Черт, сейчас я доведу себя до приступа паники.
– Мы едем домой к тете Лиз? – спросил с заднего сиденья Гэвин, провожая взглядом
мелькающие за окном машины дома.
Взглянув на него в зеркало заднего вида, я напомнила себе: все, что я делаю, все это ради
него. Он заслуживал лучшей жизни, и я настроилась обеспечить ему эту лучшую жизнь.
– Нет, дружок, мы едем не к ней домой. Но мы с ней увидимся, – пообещала я, паркуясь
напротив здания.
Минуту я сидела в машине и рассматривала наше здание. Оно стояло прямо на углу, и весь
его фасад и боковые части занимали большие окна – идеальный магазин, где у каждой из нас может
быть своя собственная витрина. Недавно «Пекарню Андреа» покрасили в ярко-белый цвет, а под
окнами установили новые ящики с разноцветными герберами. Выглядело красиво.
Наше здание, наши витрины. Господи, я уже думаю об этом, как о своей собственности. Лиз
– злой гений, а я еще даже не вошла внутрь.
Кстати о дьяволе… В одной из дверей появилась Лиз.
– Прекращай таращиться и тащи свою задницу сюда, – крикнула она, после чего
развернулась и скрылась внутри.
Гэвин расстегнул ремни кресла и попытался открыть дверь, но ему помешала функция
блокировки.
– Ну, мамочка, – жалобно сказал он. – Тетя Лиз велела нам тащить свои задницы туда.
– Гэвин, следи за языком, – сказала я, закатив глаза, потом вышла и помогла ему
выпрыгнуть из машины. – Веди себя хорошо, понял? – спросила я, когда мы ступили на тротуар. –
Не бегай, не кричи, ничего не трогай и не говори плохих слов. Иначе отправишься домой спать.
– Спать – это отстой.
Я не продам его цыганам. Я не продам его цыганам.
Когда я открыла дверь, звякнул колокольчик, и Гэвин умчался в объятья Лиз.
– Ооооо, ты мой красавчик! – воскликнула Лиз и, схватив его, закружила в воздухе. – Что
нового, малыш? – спросила она, усаживая его на стойку рядом с собой.
– Мамочке нехорошо, а у меня большой пенис!
Лиз разразилась смехом.
29
LOVEINBOOKS
– Гэвин, пожалуйста. Хватит разговоров о пенисах, – одернула его я.
– Но, мамочка, посмотри! – Он стал возиться с пуговицей на джинсах. – Мой пенис сейчас
такой большой и длинный, и это смешно.
– Тааак… – протянула я и быстро подошла к нему, чтобы не дать ему продемонстрировать
свои причиндалы. – Его нельзя никому показывать. Мы же с тобой договаривались. Ты помнишь?
Гэвин кивнул, и тогда я сняла его со стойки и отправила смотреть в окно и считать
проезжающие мимо машины. Когда он прилип к витрине, я повернулась к Лиз. Она тихо хихикала,
прикрываясь ладонью.
– Не смешно, – прошипела я громко. – Почему никто, черт побери, не сообщил мне, что у
четырехлеток бывает эрекция? У меня не хватает опыта для этого дерьма, Лиз.
Она утерла слезы и виновато посмотрела на меня.
– Извини, Клэр, но это на самом деле очень смешное дерьмо. Извини, я ничего не знаю о
четырехлетних мальчиках. Когда это, черт побери, впервые произошло?
– ОДИН! – прокричал Гэвин в момент, когда мимо витрины проехала машина.
– Однажды вечером после ванны. Он лежал на полу, завернутый в полотенце, и я дала ему
почитать книжку, а сама пошла за пижамой в сушилку, – начала я.
– ДВА! – раздался еще один крик от Гэвина.
– Когда я вернулась, он перевернулся на спину, и его хозяйство торчало как громоотвод. А
он щелкал по нему пальцем и говорил, что это забавно. Ужас! Господи боже, да ты прекратишь
смеяться?
– ТЛИ!
– Извини. Извини! – Лиз задыхалась от смеха.
– И надо же ему было в тот момент смотреть книжку про Барни. Только представь. У моего
сына встает на проклятого БАРНИ! – взвизгнула я и оглянулась, проверяя, что Гэвин меня не
слышал.
На Лиз накатила истерика. Она затряслась, и на все свои попытки дышать спокойно и не
смеяться, только фыркала, а затем давилась.
– Ты спрашивала об этом своего отца? – выдавила она между смешками и покашливаниями.
Закатив глаза, я вспомнила свой неудавшийся разговор с отцом.
– Ты же знаешь его. Стоило мне сказать слово «пенис», как он развернулся, вышел из
комнаты и велел позвонить моей матери, а от нее было не больше толка, чем от тебя. Когда я
спросила ее, нормально ли это, она ответила: «Одноногая утка плавает кругами?» Потом я
рассказала ей о Стояке-Барне, и в итоге после десяти минут ее непрерывного хохота мне пришлось
положить трубку.
Лиз наконец-таки успокоилась, и мы обернулись, дабы проверить, что Гэвин все еще занят.
– И теперь, когда это происходит, он всегда рвется показать его со словами: «Мам!
Посмотри на мой большой пенис!» Поэтому я просто сказала ему, что это нормально, такое бывает
у всех маленьких мальчиков, но не стоит сообщать об этом всем и каждому.
Лиз похлопала меня по спине и посмотрела на меня сочувственным взглядом.
– Клэр, это доказывает, что тебе пора бы обзавестись мужчиной. И кстати, о мужчинах...
– Не надо. Даже не начинай, – пригрозила я, тыкая в нее пальцем, чтобы она поняла, что я
говорю серьезно. – Прямо сейчас я не готова к таким разговорам, потому что еще не выяснила, не
была ли вчерашняя ночь просто сном, и был ли это он или не он. Может, на меня нашло
алкогольного помутнение. В смысле, изо всех баров во всех городах всего мира...
– Полегче, Хамфри Богарт, это был он. Я сразу узнала и его, и его дружка. Это тот самый
парень, который предпринял попытку поцеловаться со мной, после того как заявил, что обычно
предпочитает девушек с грудью побольше, но так как я симпатичная, то он сделал исключение.
Я знала, было глупо уговаривать себя, что, возможно, это был вовсе не он. Но слова Лиз
заставили меня чувствовать себя настоящей тупицей.
– Черт. Черт, черт, черт. Ты видела его глаза? Господи, это глаза Гэвина. Такого же
странного серо-синего цвета с черным ободком. Что мне, черт побери, делать? – спросила я в
панике.
– ДЕСЯТЬ!
– Гэвин, после трех идет четыре, – крикнула ему Лиз, пока я сдерживала подступающую
тошноту.
30
LOVEINBOOKS
– Скучно, – объявил он.
– Идем. Давай я проведу вам экскурсию, пока он не начал показывать свой пенис прохожим
и не получил штраф за непристойное поведение, – сказала Лиз, взяв меня за руку. – Прекращай
переживать и просто наслаждайся лицезрением своей воплотившейся в реальность мечты. О синих
глазах мы поволнуемся позже.
***
Возвращаясь спустя два часа домой, я все еще пребывала в шоке. Гэвин заснул, как только
машина завелась, поэтому мне не пришлось выслушивать нелепую болтовню о всяком вздоре, вроде
пенисов и яиц. Кухня в магазине была гораздо больше, чем мне запомнилось с тех пор, когда я
заходила в пекарню на чашечку кофе и маффин. Плюс она была оснащена оборудованием, о
котором я не могла и мечтать – не говоря уже о том, чтобы владеть. Там располагался
двухкамерный холодильник огромных размеров с соответствующей ему трехкамерной морозилкой,
мощная электрическая плита с шестью конфорками, две конвекционные печки, стойка, на которой
можно было разместить шестнадцать подносов шоколада для охлаждения, стойка-холодильник для