печенье, так что в этом плане все шло хорошо. Помимо вечеринок, у меня и так было дел
невпроворот. Днем я занималась выпечкой и заканчивала подготовку к открытию магазина, а по
вечерам работала в баре и старалась не оглядываться на дверь в надежде, что это Картер, всякий раз,
когда кто-нибудь заходил.
К четвергу я перепробовала абсолютно все приспособления из волшебного чемоданчика Лиз
и решила завязать с мужиками. Уж лучше я выйду замуж за Кролика Джека. Убежим с ним и
заживем в полном согласии, строгая маленьких виброкрольчат. Хотя неплохо бы этой штуковине
отрастить руки и ноги, потому что через несколько лет брака с КД я буду не в состоянии ходить. И в
город Наслаждений ему придется нести меня на руках.
Весь четверг я провела на магазинной кухне, покрывая картофельные чипсы белым
шоколадом и выпекая печенье с сюрпризом для вечеринки, которую устраивала в субботу.
Последней своей вечеринки, поскольку через неделю заработает магазин. Теперь, когда я выяснила,
почему вокруг секс-игрушек столько шумихи, мне было немного грустно прощаться с вечеринками.
Хоть Лиз и сказала, чтобы я оставила чемоданчик веселья себе.
Я заставила ее подписать бумагу, где говорилось, что в случае какого-либо происшествия с
Клэр Донной Морган или ее смерти, она обязуется унести чемоданчик из кладовки в течение
пятнадцати минут после вышеупомянутых происшествия и/или смерти. Всегда полезно
предусматривать подобные вещи. Не дай бог отец или бабушка окажутся на месте происшествия
первыми и обнаружат твою заначку. Такие вещи просто нельзя допускать. А еще полезно попросить
удалить историю просмотров страниц в интернете. Незачем людям ломать головы, зачем ты гуглила
«оргазм черепашки» или шерстила интернет-аукцион в поисках свечки в виде Иисуса с пенисом.
Не осуждайте меня. После пары бокалов вина гугл – мой злейший враг.
Похожее соглашение со мной заключила Лиз. В случае чего я была обязана прийти в их с
Джимом дом, стереть с их компьютера всю интернет-историю и уничтожить все порнофильмы,
лежащие на тумбочке, под кроватью, на верхней полке в шкафу, на DVR, в гараже в третьей коробке
слева и в кухонном ящике с разделочными досками.
Я не шучу. Она составила список.
Обмакивая чипсину в большую серебряную миску с жидким шоколадом, я улыбалась и
смотрела на Гэвина, который лежал на животе у окна и раскрашивал рисунок. Когда недавно я
проходила мимо, он прикрыл рисунок рукой и запретил мне смотреть. Подержав чипсину над
миской, чтобы стекли лишние капли, я положила ее на расстеленный рядом лист вощеной бумаги и в
этот момент услышала, как открылась дверь между моим магазином и магазином Лиз.
– Можешь поворачивать назад. В последний раз говорю, я не собираюсь оценивать по шкале
от одного до «рехнуться можно» свой вчерашний оргазм с вибратором-бабочкой.
– Печально. Можно хоть посмотреть в следующий раз?
Услышав баритон Картера, я дернула головой и разинула рот.
Какого хрена я всегда разговариваю, повернувшись к нему задом? И почему, черт побери, он
выглядит настолько охренительно горячо, что мне хочется сесть ему на лицо?
– У тебя там течет, – сказал он.
67
LOVEINBOOKS
– Я знаю, – пробормотала я, глядя на его губы.
Он рассмеялся и указал на миску, а я, моргнув, вернулась в реальность.
– Я имел в виду, что миска наклонилась. У тебя течет шоколад.
Моя голова резко опустилась вниз, и я, бормоча проклятья, выровняла миску и с помощью
пальцев стала стирать капли с ее каймы и со стойки.
Картер подошел ко мне, и, как и в предыдущие наши встречи, от его близости у меня
зашкалил пульс.
– Прости за вторжение. Меня перехватила Лиз, когда я выходил из машины, и затащила к
себе, надавать по заднице, – объяснил он, пока я пыталась сосредоточиться на ликвидации
растекшегося шоколада и не обращать внимания на исходящий от его тела жар. – Надеюсь, ты не
против, что я зашел. Я чувствовал себя такой скотиной оттого, что так долго тянул с разговором.
Я стояла, как идиотка, стараясь ни к чему не притрагиваться, поскольку мои пальцы были
перепачканы шоколадом. Повернув голову, я обнаружила в нескольких дюймах от себя его лицо и,
разглядев в его глазах искренность, поняла, что не смогу на него разозлиться.
– Все нормально, поверь. Зато у меня было время свыкнуться с этой идеей. Прости, что оно
свалилось на тебя, как снег на голову. Клянусь, я собиралась рассказать. Не хочу, чтобы ты подумал,
будто я намеренно все скрывала. Я планировала рассказать с самого начала, просто никак не могла
придумать, как. А потом оно все открылось, и тут уж я не могла ничего поделать, – объяснила я.
И в тот же момент осознала, что не хочу, чтобы он на меня злился. Больше всего на свете
мне хотелось, чтобы он как-то справился с новостями и больше не пропадал. Всю неделю, что я не
слышала его голос, я ложилась спать в депрессии и печали, и, когда он оказался рядом, поняла, как
сильно я по нему скучала.
– Думаю, нам надо многое обсудить. Ты не представляешь, сколько вопросов крутятся
сейчас у меня в голове, – сказал он.
Я кивнула, но ничего в ответ сказать не успела, потому что он сменил тему.
– Но сейчас я стою на кухне с прекрасной женщиной, у которой все пальцы покрыты
растаявшим шоколадом, – ухмыляясь, произнес он.
Только я потянулась к полотенцу, как он взял меня за запястье и притянул мою руку к себе.
Я задержала дыхание, а он приоткрыл губы и плавно всосал мой обмазанный шоколадом палец в рот,
скользя по нему своим шершавым языком. Слизав шоколад начисто, он медленно вытянул мой палец
из своих теплых и влажных губ.
Счет, пожалуйста!
– Мамочка, я закончил раскрашивать картинку!
Радостный вопль Гэвина и топот его ног, бежавших к кухонной двери, был холодным душем
для моей вагины. Впервые в жизни я порадовалась, что у меня имеется встроенный членоблокатор в
виде моего четырехлетки. Я была на расстоянии еще одного облизанного пальца от того, чтобы
опрокинуть Картера на пол и продемонстрировать ему свою гибкость.
Наскоро вытерев руки о фартук, я отвернулась от Картера и наклонилась к сыну.
– Теперь мне можно посмотреть на твой рисунок?
Гэвин крепко прижал его к груди и отрицательно покачал головой.
– Прости, мамочка. Я нарисовал его для маленького пиндюка, – со всей серьезностью
сообщил он.
За моей спиной раздался смех Картера.
– Э… ты сейчас сказал «маленький пиндюк»? – спросила я.
– Йеп, – ответил он, чпокнув губами на букве «п».
– Я вообще знаю, о ком ты?
Гэвин показал пальцем на Картера.
– О нем. Так назвал его дедушка, когда мы с ним встретились.
От стыда я застонала. Было бы неплохо папе уяснить наконец, что Гэвин повторяет за ним,
как попугай.
– Мне не нравится твое прозвище. Оно странное. И, по-моему, ты не такой уж и маленький,
– сказал Гэвин Картеру. – Но я все равно нарисовал для тебя картинку.
Он обошел меня и вручил Картеру свой рисунок. Я быстро взглянула на него и увидела, что
там нарисована большая, состоящая из палочек фигура, которую лупила фигурка поменьше.
– Что ж, по крайней мере, теперь у меня есть фото на память о нашей первой встрече, –
68
LOVEINBOOKS
невозмутимо произнес Картер.
– Гэвин, давай-ка ты будешь называть его просто Картером. – Я взглянула на Картера и
приподняла брови, спрашивая таким образом, не против ли он.
Он кивнул и улыбнулся, затем присел на корточки, так что оба наших лица оказались на